Форум » Когда-нибудь, однажды... » "Для маленькой компании большой такой секрет", Оллария, 398 год к.С. » Ответить
"Для маленькой компании большой такой секрет", Оллария, 398 год к.С.
Дженнифер Рокслей: Действующие лица: Катарина Оллар Дженнифер Рокслей Марсель Валме
Марсель: - Полномочия у них есть! - фыркнул Марсель. Манипуляции Дженнифер со шкатулками его не удивили - о её ловкости в подобных ситуациях он был давно осведомлен, - но, глядя на нее, он наскоро обдумывал причину внезапного вторжения, потому и выглядел озадаченным. - Терпение, господа, минуточку терпения! Врываясь среди ночи к честным гражданам, будьте готовы впоследствии оплатить расходы на ремонт! Проговаривая всю эту чушь, виконт успел натянуть штаны (в скоростном одевании он поднаторел не менее, чем графиня - в искусстве паковать кавалеров в шкаф!), расправить воротник рубашки, пригладить растрепанные кудри и схватить свою шпагу. - Забирайтесь поглубже под одеяло и молчите, пока не выяснится, в чем дело, - бросил он шепотом и, подскочив к двери, отдернул задвижку.
Бледный Гиацинт: - Именем и по велению Его Высокопреосвященства, кардинала Сильвестра! - произнес человек, завернутый в черный плащ, первым ступивший в комнату. За ним последовали еще двое. - Положите вашу шпагу, - сказал он Марселю, - У нас есть разрешение на допрос и обыск. Не дожидаясь мнения постояльцев, он сделал знак своим сопровождающим, и те принялись рыскать по комнате, открывать сундуки и шуфлядки, заглядывать за занавеси, совать свой нос во все углы. - О чем вы разговаривали с человеком, который был найден мертвым во дворе? - спросил уполномоченный кардинала у Марселя.
Марсель: "Ах, так мы от кардинала Сильвестра! - мысленно порадовался виконт. - Вот, значит, кто сует свой нос в самые интимные дела подданных его величества... Как интересно!" Он поднял с пола упавшую перевязь, сунул шпагу в ножны, дополнительно порадовавшись тому, что тщательно вытер клинок после дуэли и следов крови на нем нет, и присел на край кровати в ногах у Дженнифер, бросив ей успокоительный взгляд так, чтобы посторонние этого взгляда не видели. - Простите, не понял, - почтительно ответил Марсель неизвестному в черном. - Какова была последовательность событий? Человек, который был найден мертвым во дворе, после этого мог с кем-то говорить? Но если он мертв, то это уже привидение, а не человек. Знаете, до сих пор мне с привидениями говорить не приходилось. Но кто, собственно, был найден мёртвым? Когда мы с моей дамой сюда приехали, в зале было полно народу, и никто не заходил мёртвым со двора!
Бледный Гиацинт: - Не передергивайте, - сказал уполномоченный кардинала, - Хозяин гостиницы показал, что вы подошли к этому человеку в обеденном зале, когда он еще был жив, разумеется, и разговаривали с ним. О чем? В это время он наблюдал, как его люди переворачивают обстановку комнаты.
Марсель: Марсель искоса взглянул на Дженнифер - ей, пожалуй, уже пора было сказать свое дамское слово. Но отвечать пришельцу нужно было сразу, и виконт постарался: - Вы разбудили крепко спящего человека среди ночи и хотите, чтобы он - то бишь я - сразу все сообразил? Тем более что и разбудили-то как-то очень уж грубо... Прошу заметить, что я не высказываю своего глубокого возмущения и не употребляю сильных выражений исключительно из уважения к господину, которому вы служите. Вам надо тут все перевернуть - переворачивайте, что уж тут поделаешь! К господину кардиналу за разъяснениями я всегда успею обратиться... И откуда мне знать, кто успел умереть, а кто - родиться за то время, что я сплю? Если вы о том парне, который сидел в зале, когда мы только прибыли и ждали, пока подготовят комнату, то я спросил у него, хорошее ли пиво. Потому что мне хотелось выпить именно пива, но я не знал, какого оно тут качества, а у него была такая кислая физиономия, что я забеспокоился - не от пива ли? Вот, собственно, и все.
Бледный Гиацинт: - И что он вам ответил? - быстро спросил уполномоченный, впиваясь взглядом в лицо Марселя.
Марсель: - Он буркнул несколько нечленораздельных слогов и отвернулся, - сердито ответил Марсель. - Очень неучтиво. У меня сложилось впечатление, что сей юноша вообще то ли глухонемой, то ли чужестранец, не умеющий говорить по-нашему. Поскольку меня ждала дама, я не стал уточнять это наблюдение и сразу отошел. Пива так и не выпил. ("Вот так, - подумал Марсель, - пусть теперь господин Сильвестр думает, что бы сие могло означать. А я бы потом при случае попробовал вызнать у кардинала, кто же этот юнец и чего хотел..." )
Бледный Гиацинт: - Значит, чужестранец, говорил неразборчиво, - повторил он за Марселем и собирался сказать или спросить что-то еще, как кто-то из его людей воскликнул, что они нашли искомое. В руках его была та самая шкатулка. Человек кардинала быстро встал и подошел, чтобы осмотреть ее. Вроде как удовлетворенный осмотром, он повернулся к Марселю и Дженнифер и произнес: - Просим извинения за причиненное беспокойство и неудобства, но того требовали дела государственной важности. Добавив еще несколько слов извинений он отправился к выходу, бережно унося с собой шкатулку. Все остальные отправились за ним и закрыли дверь, оставив комнату в разгромленном виде.
Дженнифер Рокслей: - А вот теперь нам надо не терять времени, - шепотом сказала Дженнифер любовнику, - эти грубияны могут в любой момент вернуться и продолжить поиски. И, боюсь, что для правдоподобности придется устроить еще один небольшой спектакль. После чего графиня Рокслей заорала так, что сама чуть не оглохла: - Я больше ни мгновения не останусь в этом Создателем забытом месте, где посреди ночи в комнату дамы врывается непонятно кто! Подчиненные кардинала! Как бы не так! Вы должны были убить их на месте, сударь! И не трогайте меня! И не утешайте! Я уезжаю! Дженнифер замолчала, чтобы сделать глубокий вдох, подмигнуть сообщнику и закричать с удвоенной силой: - Что это в моей сумке! А-а, крыса! Нет, ну теперь я точно уезжаю! Женщине было очень неприятно, что все вокруг, особенно простолюдины, сочтут ее припадочной идиоткой, но она понимала, что невиновные люди скорей всего пожали плечами и легли бы сейчас спать, а уехали бы утром, поэтому для немедленного отъезда нужна была веская причина, например, истерика взбалмошной дамочки.
Марсель: Виконт выслушал исполненную дамой арию, даже не поморщившись - он любовался ею и тихонько посмеивался. Но как только концерт дошел до финала, он с искренним восхищением поцеловал Дженнифер руку и воскликнул: - Дорогая, вы великолепны! И вы совершенно правы - нам пора уносить отсюда ноги, да поскорее. Вас не удивило, что они даже не спросили, как и где была нами найдена шкатулка, заглядывали мы в нее или нет? Меня лично это весьма смутило. Давайте-ка я пойду ещё немножко поскандалю с хозяином насчет крыс и нежелательных визитеров, заодно заплачу ему, чтобы не плакал, и попробую высмотреть, куда делись эти самые визитеры и что поделывают. А вы пока одевайте все, что можете одеть сами. Когда вернусь, я помогу вам с остальным. От отыскал разбросанные по комнате дамские вещицы, сложил на край кровати, чтобы Дженнифер могла сама разобраться с ними, поцеловал её в щечку и, состроив физиономию крайне недовольного постояльца, вышел за дверь.
Дженнифер Рокслей: Дженнифер собралась молниеносно, на долю Марселя осталось только помочь зашнуровать корсет. Она присела на кровать перевести дыхание, как вдруг на нее накатил липкий и душный страх. Графиня Рокслей никогда не жаловалась на воображение, оно было развито даже сильней, чем ей того хотелось. Иногда это доставляло много приятных минут ей и ее визави, но сейчас она живо представила, как открывается дверь, и входят враги, а она одна, совершенно беззащитная. Женщина шумно сглотнула и попыталась унять дрожь, и тут же ей показалось, что кто-то тяжело поднимается по лестнице. Не Марсель. Дженнифер взяла с комода небольшую, но тяжелую, вазу и притаилась за дверью.
Бледный Гиацинт: Нетрезвый господин, которому Дженнифер улыбнулась внизу, так и не смог этого позабыть. А когда внизу началась какая-то буча и убитым и допросами, он и вовсе решил улизнуть потихоньку и отыскать прекрасную даму, которая своей обворожительной улыбкой показала ему свою благосклонность, как он для себя решил, влив в себя еще пару стаканов крепкого зелья. Когда вверх-вниз по ступенькам принялись сновать какие-то люди в черном, забулдыга благополучно спрятался под лестницей, но потом все стихло, и вниз спустился еще один господин, тот самый, который вроде как сопровождал прелестную даму. Сопровождал и оставил одну в комнате. Забулдыга фыркнул про себя от такого непозволительного обращения с милыми дамами, и, пошатываясь, поднялся по ступенькам, дабы исправить ситуацию. Ломанувшись в пару запертых дверей, он почти отчаялся восстановить справедливость, но с третьей ему повезло. Воскликнув: "Дорогая, я пришел!" он нараспашку раскрыл дверь и шагнул в комнату.
Дженнифер Рокслей: Уже видя открывающуюся дверь, Дженнифер успела подумать, что надо было просто запереть дверь на крючок изнутри. Рассеянность ее снова подвела. Продумывая хитроумные планы, Дженнифер часто забывала о какой-то мелкой, но существенной детали, из-за чего ей никогда было не стать мастером интриги. Заменить сережки или спрятать любовника - все, на что она была способна. Тем временем в комнату ввалился какой-то пьяница и, пока госпожа Рокслей собиралась огреть его вазой, сгреб ее в объятия и начал целовать жирным ртом. Дженнифер яростно отбивалась, дрожа от отвращения.
Марсель: Марсель лишен был мстительного удовольствия поднять хозяина гостиницы с постели посреди ночи - за него это уже проделали посланцы кардинала. Теперь тот уныло сидел в пустующем зале и пытался сообразить, на пользу его заведению пойдет нынешняя неприятность или во вред. Марсель высказал в цветистых оборотах все, что думал о его "жалком притоне", начиная с плохого пива и кончая невозможностью порядочному человеку нормально выспаться, а когда заметил, что несчастный трактирщик вот-вот пойдет топиться или вешаться, вернул его к жизни обещанием никому ничего не рассказывать, если прямо сию минуту означенный хозяин самолично не проследит за тем, чтобы их карету немедленно подали к крыльцу, да чтобы не забыл погрузить туда корзинку с паштетами и чем-нибудь еще, пригодным для подкрепления деликатной дамы и благородного кавалера в пути. Уверенный, что все будет сделано в лучшем виде, Марсель помчался наверх через две ступеньки, рассчитывая застать Дженнифер вполне готовой к выходу. Но выразительные звуки какой-то возни, донесшиеся через приоткрытую дверь, заставили его насторожиться. Он влетел в комнату, обнаружил неизвестного борова в той позиции, которую предпочел бы занимать сам, и, ухватив пришельца за шиворот, резко сдернул его с постели. - Эй, милостивый государь, вы часом не ошиблись адресом? Свинарник - во дворе направо!
Бледный Гиацинт: Забулдыга не очень понял, что произошло, и что за неведомая сила вдруг оторвала его от Дженнифер, но потом он осознал, что это вернулся конкурент, и заплетающимся языком попытался объяснить, что он пришел сюда первым, а конкурент пусть катится подальше - место уже занято. Слова он постарался подкрепить действиями, но высвободиться ему не удалось, только смазанно боднуть конкурента головой в область груди и, запутавшись в собственных ногах, благополучно грохнуться на пол.
Дженнифер Рокслей: Не говоря ни слова, Дженнифер молнией метнулась в закуток, изображающий ванную, где ее и стошнило. Потом она очень долго умывалась, стараясь оттереть с губ слюнявые поцелуи. Только, когда вода полностью закончилась, Дженнифер остановилась и посмотрела в мутное зеркало, не узнавая себя. С ужасом она подумала, что, должно быть, чувствуют жертвы изнасилования. - Ты должна себя взять в руки! - сказала она самой и себе и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, - ничего страшного не произошло.
Марсель: Марсель с большим неудовольствием поглядел на рухнувшее тело. Попинал ногами - тело отреагировало звучным храпом. Утомился, бедняжка! Надрываться, вытаскивая его в коридор, Валме не счел нужным. - Вот и еще один повод убраться отсюда поскорее! - фыркнул виконт и, переступив через пьянчугу, поспешил заглянуть в "ванную" - судя по звукам, его даме было очень нехорошо. - Дорогая, вы совершенно правы, - расслышав сказанные ею слова, откликнулся Марсель. - Ничего страшного, но много противного. Вся эта история с самого начала была... малоприятной. Но она кончается. Мы сейчас уедем... Тут он понял, что дальнейшие слова излишни, и просто обнял Дженнифер - со странным чувством, какого не испытывал никогда в их прежних отношениях - с чувством родственного участия. Он крепко прижал свою соучастницу к груди, осторожно поцеловал - не в губы, понимая, что ей сейчас это может не понравиться, а в висок - и добавил: - Когда мы вернемся в город и отчитаемся перед той, которая все это затеяла, я обещаю утешить вас и вознаградить за пережитые неприятности. Вы только укажите, где и когда мы сможем встретиться. А сейчас - позвольте я помогу вам окончательно одеться, и пойдем вниз - карету уже, наверно, подали!
Дженнифер Рокслей: Дженнифер покорно кивнула и позволила Марселю зашнуровать корсет. Ужас пережитого постепенно отступал, и женщина начинала приходить в себя. В конце концов, с ней действительно ничего не произошло, а значит, и думать об этом не стоило. Жаль только, что Марсель не додумался убрать тело незадачливого насильника куда-нибудь за пределы комнаты, а то от его храпа сотрясались стены. Наконец все приготовления были завершены, и Дженнифер оперлась на руку любовника, приготовившись спускаться вниз. - Я искренне надеюсь, что до Олларии мы доберемся без приключений! - сказала она Марселю, как будто это зависело только от него.
Марсель: Уже наступил тот поздний час ночи, когда утихомириваются даже самые буйные гуляки. Посланцы кардинала убрались со своей скудной добычей, постояльцы разошлись по комнатам, а кое-кто спал прямо на полу в зале. Когда Марсель под руку с дамой спустился туда и увидел этих беззаботно спящих пьянчуг, ему поневоле подумалось о том юноше, которого он не знал, который его ничем не обидел - и все-таки погиб в грязи на заднем дворе от шпаги Валме. Где он теперь лежит? Или кардинальские старатели прихватили заодно и тело? - Нападения разбойников мы можем не опасаться, - утешал он Дженнифер, ведя её через зал. - Они все сейчас спят. Нестись сломя голову необходимости нет, значит, колеса от нашей кареты не отвалятся. А других приключений, пожалуй, и быть не может. Они благополучно вышли на крыльцо. Карета уже была подана, лошади выглядели сытыми и довольными - конечно, ведь у них ночных приключений в конюшне не бывает! - кучер позевывал, но вожжи из рук не выпускал. - Вот, видите, все в порядке, - успокоительно сказал виконт. - Если ехать не спеша, к утру будем на месте. Не будить же нам её величество среди ночи, верно? С этого вопроса мысли Марселя приняли другое направление, и когда они устроились на сиденьях и экипаж тронулся с места, он задал очень важный вопрос: - Поручение наше было тайным, о том, что мы ездили вместе, во дворце никто не знает. И если мы заявимся вместе, прямо с раннего утра и в таком... эээ... дорожном виде, на это точно все обратят внимание. А нашему гиацинту сие может не понравиться. Как быть? Разъедемся по домам и придем к церемонии одевания по одиночке?
Дженнифер Рокслей: - Да, придем по отдельности, но сильно опоздаем, - мстительно сказала Дженнифер, - пусть поволнуется! А потом скажем ей, что эта небольшая услуга заставила нас задержаться. Отвезите меня, пожалуйста, милый Марсель особняк моей подруги, там у меня будет возможность привести себя в порядок, не вызывая лишних вопросов. Карета тряслась по ухабам, и Дженнифер начало клонить в сон. Она удобно устроилась на плече своего кавалера и закрыла глаза. Завтра на ее лице будут видны следы бессонной ночи, что даст фрейлинам прекрасный повод для сплетен. Графиня Рокслей вдруг подумала, что не только она будет выглядеть невыспавшейся; Катарине сейчас тоже не до сна, вот только ее круги под глазами отнесут к результатам молитв и страданий.
Марсель: - Опоздаем? Отличная идея! - улыбнулся Марсель. - Ну что ж, поехали! Вдоль дороги на подъездах к городу было много строений - деревушки, постоялые дворы, - но в такой поздний час нигде не было видно огней. Мир как будто растворился в сырой темноте. Дженнифер дремала, Марсель тоже закрыл глаза, но не спал, а думал - какой бы неприятной ни была вся эта история, она создала какие-то новые и очень необычные отношения между ним и Дженнифер. Пожалуй, если бы что-то подобное случилось, когда он еще был оруженосцем, та банальная интрижка за спиной у мужа могла бы перерасти в нечто большее. - Могла бы... но что уж теперь поделаешь, - прошептал виконт, и сон наконец сморил его. Когда кучер, следуя полученным указаниям, остановился у дома подруги Дженнифер, он открыл глаза, и его даже хватило на то, чтобы поцеловать даму на прощанье. Но как он добрался до собственного дома, как вошел, как улегся в постель - утром вспомнить не мог, словно после основательной пьянки. Однако, как выяснилось, он успел дать камердинеру некоторые указания, ибо тот вошел в спальню и разбудил своего господина ровно в восемь часов. - Одеваться, умываться и завтракать... - уныло распорядился Марсель, и следующие два часа ушли на то, чтобы привести себя в состояние, достаточно пристойное для посещения дворца.
Катарина Оллар: Катарина действительно почти не спала в эту ночь, вернее, она сумела заставить себя отдохнуть ближе к рассвету, чтобы не выглядеть не в меру уставшей и изможденной. Мысленно она была готова к тому, что виконт Валме вместе с графиней не справятся с заданием, провалят все, и она не сможет надеть сапфировые серьги сегодня вечером, когда намечался визит Ворона. Не то чтобы это послужит разрыву в отношениях, разумеется, нет, но... пропадет еще одна кроха доверия, возникнут подозрения. Вряд ли он решит, что подарок не понравился или не подходит к платью. Не надела серьги, пренебрегла, значит, не велели, настоятельно не рекомендовали, запугали, и она повелась. Не надела, значит, снова предала, пусть на крупинку, но так. И тот, кто сделал так, что шкатулку - подарок Алвы, выкрали, сможет ликовать. Недопустимо, но, кроме кстати подвернувшегося Валме, нарушившего с Дженнифер Рокслей дворцовый этикет, выручать ее было некому. Утро, наконец, настало, вырвав королеву из тревожного сна. Она еле дождалась конца всех обычных церемоний. Дженнифер среди придворных дам не было... Не появлялся и виконт. Катарина совсем потеряла надежду и уединилась для молитв в одной из комнат будуара.
Дженнифер Рокслей: Дженнифер шла по залам дворца, улыбаясь и учтиво здороваясь с придворными. Сейчас никто не мог бы сказать, что она провела бессонную ночь, полную приключений. Поистине косметика и красивый наряд творят чудеса, к тому же ей удалось поспать несколько часов с утра. При прощании Марсель забыл уточнить, где именно они встретятся, поэтому она смело шла в ту самую комнату, где все и началось. Графиня Рокслей не ошиблась - виконт Валме уже стоял у окна, и Дженнифер тихо подошла к нему: - Любуетесь природой, виконт? Надеюсь, сегодня будет хорошая погода.
Марсель: Марсель поцеловал даме руку - на какие-либо более бурные проявления симпатии он не рискнул, - и ответил со вздохом: - Хорошая погода - вещь приятная, но после такой мрачной ночи, как нынешняя, я бы предпочел серенький унылый денек - в такие дни хорошо философствовать, а мне этого очень хочется. Жаль того беднягу, который так печально закончил свои юные дни... И все ради чего? Ради пары сережек... Но полно, я разболтался, а между тем вы так великолепно выглядите, что мрачные мысли сами собой тают. Скажите, сударыня, вы уже были у королевы? Видели её?
Дженнифер Рокслей: - Нет, сначала я решила найти вас, милый виконт, - улыбнулась Дженнифер, - нам нужен повод для аудиенции у королевы, а я ничего не могу придумать. Может быть, у вас есть идеи?
Марсель: - Идеи? - Марсель испытал сильное желание неизящно почесать в затылке, но ограничился тем, что пригладил и без того гладко расчесанные кудри. - Насчет идей я нынче беден, увы. В голове настоящий туман... Единственное, что в голову пришло - это попросить у её величества места в штате для одной из моих кузин. Правда, она из тех провинциалок, которые принципиально не желают служить при дворе, но это неважно. Хуже то, что с такими просьбами к утреннему приему не являются... Тем более, без предварительной встречи с кем-нибудь из фрейлин. Правда, можем считать, что наша нынешняя беседа и есть такая встреча, но... Дверные петли в этой комнате были отлично смазаны, за что, конечно, следовало похвалить хозяйственную службу дворца, но когда на этот раз дверь из внутренних покоев начала бесшумно открываться, виконт вздрогнул и немедленно отпрянул от своей собеседницы на такое расстояние, которое исключило бы всякие подозрения насчет характера их беседы. К счастью, вошедшая оказалась всего лишь горничной в переднике, с метелкой из гусиных перьев в руке - она попросту намеревалась стереть в комнате пыль с мебели. - Вы позволите? - женщина нерешительно остановилась, завидев знатную даму и кавалера. - Трудитесь, - великодушно разрешил Валме, хотя в общем-то ответить должна была Дженнифер, ведь это она тут служила, а не он... - Только поживее! Горничная заторопилась, для виду обмела своей метелочкой пресловутый диван и кресла и выскользнула в другую дверь. Эти несколько минут Марсель усиленно расписывал госпоже графине прелести занятия цветоводством в своем родовом поместье - это было первое, что подвернулось на язык.
Катарина Оллар: Через какое-то время, как горничная ускользнула из комнаты, где Марсель занимал Дженнифер увлеченной беседой, в ней появилась сама Катарина. - У вас что-нибудь вышло? - тихо спросила она, в голосе сквозили отчаяние и надежда одновременно.
Дженнифер Рокслей: Дженнифер низко склонилась в реверансе перед своей королевой: - Да, ваше Величество, - она встала, и незаметно достав мешочек с сережками из складок юбки, вложила его в ледяные руки Катарины, - к сожалению, саму шкатулку мы привезти не смогли. Графине Рокслей показалось, что лицу королевы пробежала тень облегчения. Судя по всему, Катарина действительно не спала эту ночь и сейчас выглядела даже более изможденной, чем обычно. Дженнифер была практически уверена, что вторую половину дня ей придется провести в королевских покоях, читая вслух Катарине, которая будет лежать на постели с закрытыми глазами и питательной маской на лице. Как никак, а бессонные грустные ночи ведут к преждевременным морщинам. Это знают все.
Катарина Оллар: Катарина сжала мешочек в руках, а потом поспешно заглянула в него. Сердце ее бешено заколотилось - серьги были те самые, нужные. - Мы благодарим вас, - тихо проговорила она, попеременно глядя на Дженнифер и Марселя, - А что же случилось со шкатулкой? И тот, у кого она была... он остался жив или... был убит? - она замялась.
Марсель: - Этот кто-то, вполне симпатичный юноша, почему-то отказывался говорить и на нашем языке, и на чужом, и был чрезвычайно упорен в своем желании сохранить эту вещицу, - отвесив максимально изящный поклон, вступил в разговор Марсель. - Он буквально не выпускал её из рук. У меня не оставалось другого способа, как предложить ему прогуляться во двор со шпагами... и, увы, он там и остался, во дворе. Шкатулку мы унесли в снятую нами в гостинице комнату, и госпожа Рокслей предусмотрительно извлекла её содержимое. Поэтому посланцы господина кардинала, явившиеся уже после полуночи, смогли завладеть только шкатулкой. С тем они и убрались восвояси. А мы... вот, мы здесь, ваше величество. Он еще раз поклонился и выжидательно посмотрел на королеву.
полная версия страницы