Форум » Провинции Талига » "Дорогами Талига", 398 к.С » Ответить
"Дорогами Талига", 398 к.С
Мэллит: Действующие лица: Мэллит Торговец и его семья(НПС) Призрак Альдо(НПС)
Ответов - 74, стр:
1 2 3 All
Мэллит: Мэллит повезло. А может быть, это снова сработало провидение. Так или иначе, вместе с ней, по почти одновременно, к воротам подошел торговый обоз из Олларии, возвращающийся домой. Преодоление городских ворот не стало таким большим препятствием, как опасалась девушка. То ли страже еще не сообщили о сбежавшей преступнице, то ли вообще пока не обнаружили ее побег, но к выходу ссутулившегося мальчишки охрана ворот отнеслась совершенно равнодушно, даже не досматривая, в то время как торговый обоз подвергся тщательному досмотру на предмет запрещенных вещей. Мэллит немного прошла вперед по тракту и остановилась, так, чтобы хорошо видеть торговцев, суетящихся возле повозок. Как бы то ни было, они сейчас стали для неё единственной надеждой. Но подходить к обозу во время досмотра она не стала, посчитав, что гораздо безопаснее будет немного подождать. Растянувшись на траве, Мэллит сделала вид, что отдыхает, но, тем не менее, внимательно следила за происходящим у ворот. Как только обоз тронулся, девушка проворно поднялась и скрылась за поворотом дороги, так, чтобы не привлечь внимания стражи. Обоз медленно полз по тракту, начиная свое путешествие. Мэллит на мгновение закрыла глаза, стараясь справится с сердцебиением и немного успокоиться. Сейчас весь ее маскарадный костюм должен был пройти первую проверку. Скрип смазанных телег, храп лошадей, голоса, звон посуды и другие звуки постепенно приближались, захватывая слух. - Пожалуйста, подождите... - девушка вышла на дорогу, стараясь сделать так, чтобы ее заметили, и приподняла поля шляпы, так, чтобы видеть весь обоз. - Пожалуйста... - Девушка выбрала торговца, у которого был самый добрый взгляд, и подошла к телеге. - Прошу вас, разрешите мне ехать с вашим обозом! Мне... мне нужно в Олларию, а одно... - Мэллит осеклась. Еще мгновение, и она проговорилась бы. - А одному добираться страшно... - поправилась девушка и продолжила торопливо. - Вы не подумайте, добрый человек, я не лентяй. Я работать могу... Из телеги, закрытой тканью, доносилось попискивание живых птиц. - Я могу за птицами ухаживать и готовить, если нужно. Добрый человек, вы не думайте, я хорошо готовлю... Девушка замолчала, с тревогой ожидая вердикта торговца.
Бледный Гиацинт: Торговец окинул взглядом подошедшего к обозу мальчишку. Одет вроде бы добротно, по-дорожному, сам умытый... Только шляпа большая, не по размеру, должно быть, отцовская. На ушлого воришку вроде не похож. Купец заглянул в большие золотистые глаза, просительно глядящие на него из-под полы широкой шляпы. Гоган... и бледный больно. - А зачем тебе в Олларию? - спросил он, наконец.
Мэллит: А вот про собственную историю девушка даже не подумала. Не догадалась придумать, зачем ей, то есть ему, сейчас нужно в столицу Талига, а вопрос уже прозвучал и торговец ждал на него ответа. "Мальчишка" замялся. - Отец у меня там, добрый человек, - история рождалась самостоятельно. Без какого-либо личного вмешательства самой Мэллит. - Уехал. Раньше писал, а сейчас уже полгода от него ни каких вестей. А дома мама с сестренками. Она меня и послала... - "мальчишка" говорил отрывисто, немного сбивчиво. Мэллит старалась копировать фразы и интонации своего кузена, с которым они в детстве играли. - Езжай, говорит, в Олларию, отца разыщи. С торговцами... - Мэллит поправила шляпу, снова сползшую ей на кончик носа, и вытерла его кулаком. - Мы не богаты, а за обоз платить надо, вот я и подумал, может, на работу возьмете, добрый господин? Я старательный, и умею по хозяйству многое. Не смотрите, что маленький. Матери помогать надо было, - "он" снова шмыгнул носом, шагая рядом с телегой. - А еще писать и читать обучен. - неожиданно добавил "мальчишка" так, словно это могло бы помочь.
Бледный Гиацинт: Торговец еще внимательнее оглядел шмыгающего носом мальчишку и сказал: - К отцу так к отцу, чего реветь. Прыгай на телегу, - он указал на скрипящую колесами повозку, где сидела женщина в платке, с двумя дочерьми, лет пятнадцати и десяти. - Будешь помогать в дороге. Звать тебя как?
Мэллит: - Спасибо, добрый человек! - Мэллит улыбнулась благодарно. Пока ей везло. Что с обозом, что с торговцем. Мысленно поблагодарив четырех Повелителей, девушка запрыгнула в повозку к женщине и двум девочкам. - Здравствуйте, - "мальчишка" поклонился, улыбаясь и снова поправляя съехавшую на нос шляпу. Дальше дело застопорилось. Имя! Имя она не придумала. И, как на зло, все имена мгновенно вылетели у нее из головы, чтобы ляпнуть первое попавшееся. Конечно, можно было взять имя отца или брата. Вряд ли купец из Олларии знал всех гоганов, живущих в Агарисе, но Мэллит почему-то пугала перспектива взять имя старшего члена семьи. Она, недостойная, назовется прославленным именем? Вот только решение принимать нужно было сейчас, желательно, пока торговец не обратил внимания на неловко повисшую паузу. - Жаймиоль, добрый человек, - откликнулась девушка, стараясь не краснеть. - Меня Жаймиолем зовут, - повторила она еще раз. окончательно примеряя выбранное имя на себя. - Позвольте узнать, как вас называть, добрые люди? - Мэллит улыбнулась по очереди оглядывая торговца, его жену и двух хорошеньких девочек, сейчас несколько смущенно прижавшихся к матери.
Бледный Гиацинт: - О, ну это мне не выговорить, - усмехнулся торговец, - Слишком у вас имена мудреные. Так что будем звать тебя просто Жами, хорошо? Он улыбнулся в ответ разулыбавшемуся мальчику. - А меня зовут дядюшка Жакоб. Моя жена Ханна и дочери Мэдди и Эмма. Будешь помогать в дороге, значит. Клетки чистить, птицу кормить, за лошадьми следить. Станешь хорошо работать - не обижу, доедешь до самой Олларии, куда тебе надо. Жена торговца продолжала смотреть на прибившегося к ним юношу-гогана подозрительно и явно не одобряя "благотворительность" супруга, а вот девочки рассматривали его с любопытством, но заговорить пока не решались. Над Агарией встало холодное осеннее солнце, освещая шумный обоз и тракт впереди.
Мэллит: - Хорошо, - легко согласилась девушка, в очередной раз поправив сползающую шляпу. Лучший вариант придумать было сложно. У гоганов не принято сокращать имена, поэтому никто не удивится, если она с непривычки не сразу будет откликаться, когда позовут. - Я буду хорошо работать, вот увидите. - заверил "мальчишка", а Мэллит чуть-чуть струхнула. Курицы и гуси - это была привычная работа. Ее отец сам разводил птицу для своих трактиров. А вот кони... С ними было сложнее. Мэллит никогда не допускали к коням, хотя она и видела, как работают в конюшне. Вот только смотреть - это одно, а личный опыт - дело совершенно другое. И все же девушка решительно взяла себя в руки. Не маленькая, должна справиться. Телега мерно катилась по дороге, тихонько поскрипывая смазанными колесами. Мэллит замечала взгляды хозяйских девочек, но пока не решалась заговорить сама, не решалась и подать хоть какие-то знаки, хотя, где-то в глубине души и догадывалась, что мальчишки ее возраста вели бы себя совсем иначе. Но опыт, опыт, которого у девушки не было и не могло быть... Приходилось набивать шишки самой. - Дядюшка Жакоб, а сколько ехать до Олларии? - Мэллит не выдержала. Безумно хотелось попасть туда побыстрее. Она волновалась. Волновалась за гоганов, которые скорее всего ушли в столицу, волновалась за Первородного, волновалась за собственную семью. Задав вопрос, девушка снова замолчала, смущенно теребя рукой шляпу и не решаясь снять ее.
Бледный Гиацинт: - Путь неблизкий, - ответил торговец, - с ночными постоями выйдет что-то около четырех недель. Конечно, если бы ты ехал верхом, вышло бы скорее. Но одному на дороге опасно, люди тут всякие нехорошие попадаются, так что мать тебе верно присоветовала к обозу пристать.
Мэллит: Четыре недели? Это слишком долго. слишком! На столько Девушка не рассчитывала и совершенно не представляла, что за это время может произойти. - А быстрее... - Мэллит осеклась, понимая, что ляпнула лишнее. Торговец прав. В конце концов, путешествовать в одиночку гораздо сложнее и опаснее. Но четыре недели... Этот срок поразил ее в самое сердце. За это время Первородный, если с ним действительно что-то случилось, может умереть, а она не сможет ему ничем помочь! На глаза навернулись слезы. Благо шляпа, которую девушка так и не сняла, снова сползла на нос, скрывая ее лицо от внимательного взгляда хозяйки и обеих девочек. Демонстрировать собственную слабость и нетерпение было совершенно излишним. Мужчины не плачут, любил повторять ее кузен в детстве. Эту фразу мальчишка слышал от отца и вставлял ее в свою речь практически постоянно. Сейчас же она пригодилась его сестре. - Да, мама говорила, чтобы я не пытался один ехать, - "мальчишка" важно кивнул. При этом Мэллит постаралась действительно напустить на себя важности и значимости. - Да и денег у меня на коня нету, - она рассмеялась, махнув рукой на весь создаваемый пафос.
Бледный Гиацинт: - Быстрее вряд ли выйдет, - торговец покачал головой, - Но ты не бойся. Если отца вдруг не отыщешь, а в дороге покажешь себя хорошим помощником, я тебе и в Олларии работу дам, - пообещал он. Девочка помладше, Эмма, между тем словно бы заметила, что у севшего к ним на край телеги юноши глаза на мокром месте, как ни старался он прикрывать лицо полями шляпы и отворачиваться. Ее маленькая ручка осторожно тронула его рукав, будто желая поддержать и утешить.
Мэллит: - Так как же я мать то брошу, добрый человек? - "мальчишка" совсем по-женски всплеснул руками. - И сестер... - Мэллит спохватилась, и теперь стала себя вести более сдержано. - Они же пропадут без меня, если отца не найду! Да и не могу я его не найти, - добавила она, думая совершенно о другом. Нет, отца было бы тоже найти неплохо, и маму, и сестер, но все-таки в первую очередь перед глазами стояла фигура совершенно другого человека. Как она, недостойная, могла даже мечтать о Первородном? Она совсем ему не подходила, ни по статусу, ни по званию, и даже то, что Первородный любит хрупких девушек, не делало ее ближе к мечте. - Я его найду... я поклялась... - прошептала она себе под нос, так, чтобы ни кто не разобрал. - Найду, обязательно, - добавила едва слышно и тут же вздрогнула от неожиданного прикосновения. Девушка подняла голову, встречаясь глазами с маленькой дочерью хозяина, и грустно улыбнулась ей. - Тебя же Эмма зовут, да? - переспросила Мэллит у ребенка. - Ты давно путешествуешь?
Бледный Гиацинт: - Ну как знаешь, парень, - сказал торговец и отъехал от телеги. Надо сказать, что ему всегда хотелось иметь сына-помощника под рукой, а тут этот мальчишка прибился, хоть и гоган... Говорят, они и вправду готовят вкусно, и за птицей умеют смотреть, ну да, поглядим... Девочка кивнула в ответ и только собиралась рассказать, сколько раз уже она бывала в таких путешествиях с мамой и отцом, как ее одернула старшая сестра. - Не приставай, Эмма, - строго сказала она. - Это невежливо. А ездила она в Агарис уже два раза, - ответила она за сестру. - А вы... раньше бывали в Олларии? - спросила она у Жами.
Мэллит: - Простите, добрый человек, - Меллит кожей чувствовала разочарование отъехавшего от телеги торговца. - Я не могу оставить маму одну. Девушка тяжело вздохнула. Она терпеть не могла обманывать людей и вообще причинять им неудобства любого рода. Роль мальчишки давалась слишком тяжело. Мэллит часто делала ошибки, которые бы не укрылись от более внимательного наблюдателя. Только благодаря Повелителям, в этом она была уверена полностью, ей удалось невредимой покинуть тюрьму и город. Благодаря им удалось встретить караван и приютившего ее торговца. Казалось, что Повелители пока довольны ею, а может, они сами призывали ее на помощь. Впрочем, сейчас девушке ничего не оставалось, кроме как отдаться на их волю и надеяться, что они помогут отыскать Первородного. Мэллит настолько ушла в свои мысли, что едва не пропустила высказывания и вопроса старшей девочки. - О, так ты уже великая путешественница, - она улыбнулась Эмме и перевела взгляд на старшую. - Я первый раз выезжаю куда-то. Раньше я никогда не был за пределами Агариса, ну кроме как в окрестностях. Так что можно сказать, это мое первое путешествие. Сейчас Мэллит говорила чистую правду. Раньше она действительно не покидала города и никогда не была дальше ближайшего леса. Да, по сути, ей и не надо было никуда выезжать. Жениха девушке родители так и не нашли, и она должна была вечно прозябать в своем доме, стараясь быть полезной хотя бы в чем-то, чтобы не так сильно огорчать родителей. Поймав себя на этих мыслях, Мэллит еще раз поблагодарила Повелителей, пообещав им щедрые дары.
Бледный Гиацинт: - Тогда хорошо, что ты едешь с нами, - проговорила Мэдди, почему-то стыдливо опуская глаза. - Отец добрый, он тебе поможет, - добавила она. Весь день обоз продвигался вперед по дороге, не делая остановок. Обед был на скорую руку - жена торговца развязала узелки с ломтями хлеба, нарезанного холодного мяса и сыра прямо в повозке, вино и молоко пили из кувшинов, отыскавшихся там же. Если у кого-то возникало желание размять ноги, можно было соскочить на землю и быстрым шагом пройтись рядом с телегой, или отстать и нагнать ее после - вся процессия двигалась довольно медленно. Когда стало темнеть, торговцы выбрали место для ночного постоя. С дороги свернули, но отъехали не очень далеко. Нужно было распрягать лошадей, раскладывать костры, готовить горячий ужин.
Мэллит: - Да, очень, - девушка улыбнулась, не замечая смущения старшей девочки, вернее не придавая ему значения. Дальнейшие разговоры текли в обычном дорожном русле и ничего странного в них не было. Говорили о погоде, о дороге, о путешествиях и городах. Немного о политике и о торговле. Девушка старалась поддержать любую тему для беседы. Время обеда, а затем и ночь подошли как-то совершенно незаметно. Как ни странно, на обед они не останавливались, поели прямо в дороге. Мэллит предложили вино, но девушка отказалась, предпочитая вместе с детьми торговца запивать молоком. Обоз тащился медленно. А из-за того, что осенние пейзажи были почти одинаковыми, казалось, что он и вовсе стоит на месте или катается по кругу. Ближе к вечеру они въехали в лес, где и остановились на ночлег. Помня действия брата, девушка первая соскочила с телеги, помогая спуститься обеим девочкам и жене торговца. - Добрый человек, - Мэллит обернулась к спешившемуся торговцу. - Скажите, чем мне заняться? Она немного боялась подходить к лошадям, хотя и знала, как с ними обращаться. Но по здравом рассуждении поняла, что вряд ли мальчишка ее лет этого не умеет, поэтому почти не сомневалась, что распрягать их придется ей.
Бледный Гиацинт: Лесок у дороги был редким и потому одновременно и удобным для постоя лагеря, и безопасным, ибо просматривался почти насквозь до наступления полной темноты. Кроме того, тут было довольно хвороста для костров, которые скоро запылали, деревья также защищали лагерь от ветра. Наемная охрана обоза расположилась вокруг, расставляя свои шатры. - Распряги лошадей и попоной оботри, - сказал торговец, невольно подтверждая опасения Мэллит, - А потом поможешь девочкам кашеварить.
Мэллит: Мэллит кивнула и опасливо направилась к повозке, пытаясь вспомнить, как это делал ее отец. Лошади слегка всхрапнули, чувствуя ее неуверенность; девушка невольно обернулась на торговца, сейчас наблюдавшего за ней. Важно было не подвести. Слишком страшно было даже предположить, что будет, если ее обман раскроется. Мэллит преодолела остаток расстояния до повозки, стараясь если уж не чувствовать себя уверенно, то, хотя бы выглядеть так. Пока все было в порядке. Лошади смирно стояли в ожидании, когда с них снимут тяжесть сбруи, и вроде выглядели спокойными. Мэллит решительно подошла к лошадям, потрепала одну по холке. В первую очередь нужно было отстегнуть оглобли. Немного тяжелые, но с этим девушка справилась довольно легко. Теперь Мэллит принялась разбираться с упряжью. Провозившись довольно долго, она все же сняла хомут и все прочее. Дальнейшее не представляло проблем. Отведя лошадь к ближайшему дереву, она привязала ее и то же самое проделала со второй конягой. Только здесь уже пришлось снимать седло. От лошадей было приятно тепло и пахло потом и пылью. Справившись с самой хитрой задачей, Мэллит взяла попону и аккуратно вытерла спины и бока животных, нежно поглаживая их по мордам. Быстро темнело. - Добрый человек, - девушка обернулась к хозяину, уже давно занимавшемуся своими делами. - Скажите, а как их зовут? - Мэллит улыбнулась, когда одна из лошадей игриво ткнула ее мордой. Оставалось только задать им корма и напоить. Главное, не холодной водой. Так всегда говорил отец. - Их, наверное, нужно накормить? - Девушка снова поправила жутко мешающуюся ей шляпу. - У вас есть овес?
Бледный Гиацинт: - Кобыл Нола и Шалунья зовут, а это Торо, добрый конь, - торговец, понемногу наблюдавший за Жами-Мэллит, казалось, остался доволен тем, как его новый работник справился с лошадьми, - Вот там сумки, в телеге, - он показал рукой, где лежали наполненные овсом сумки, которые надевались лошадям на шеи, чтобы те могли есть, - Потом ступай к костру, поможешь Ханне и Мэдди со стряпней.
Мэллит: - Спасибо, - Жами-Мэллит кивнула, глядя на телегу, на которую указал торговец. Действительно, там лежали три торбы и мешок с овсом, предназначенным для дороги. Девушка с некоторым трудом подняла все три одновременно и притащила к лошадям. Травы уже не было, животным приходилось обходиться тем кормом, который хозяева взяли с собой. - Девочки... - Мэллит улыбнулась, ласково потрепав обеих лошадок по холке, и надела им на шеи торбы. Третья досталась Торо, и тот вновь игриво ткнул девушку в плечо - в знак благодарности или, наоборот, желания поиграть. Мэллит рассмеялась. Точно так же любил делать и отцовский конь, когда она приходила к нему в денник с кормом или водой. Кстати, о воде... - Чем я могу помочь? - девушка подошла к костру, возле которого крутились жена торговца и старшая девочка. Они готовили луковый суп, - вкусный запах распространялся над всей поляной, - и о чем-то увлеченно разговаривали. Младшая девочка бегала неподалеку, собирая хворост и подкармливая огонь. Она привычно не выходила из круга охраны. Разбойников, конечно тут не было, но вот дикие звери вполне могли приблизиться и утянуть зазевавшегося путешественника.
Бледный Гиацинт: - Лучше всего натаскать побольше хвороста к костру, - сказала Мэдди, подняв глаза на Жами и улыбнувшись ему. - Ночью нужно все время поддерживать огонь, чтобы на лагерь не напали. Он охраняется, но... Звери иногда пробуют подобраться к клеткам с птицей. Тут и ызарги водятся, - сказала она, помешивая суп в котле. Ханна ничего не сказала, только посмотрела на гогана недоверчиво, продолжая нарезать овощи для рагу крупными кусками и бросать в котел.
Мэллит: - Сейчас сделаю, - Мэллит улыбнулась, понимающе кивнув. Хотя она была городской и домашней девочкой, про нападения диких животных на обозы слышала много разных историй, помогая отцу в трактире. Приезжие путешественники порой рассказывали, как какой-нибудь растяпа не доглядел за костром, а потом пришлось сражаться с хищниками, вышедшими из леса... - Ызарги? - девушка вздрогнула, напряженно оглядевшись. Вокруг лагеря стояли шатры охраны. - Ну, они же не нападут? - Мэллит неуверенно посмотрела на старшую девочку, а затем и на ее мать, поймав на себе взгляд женщины. - Эмма, пожалуйста, не убегай далеко от костра, - девушка теперь уже с большим испугом посмотрела на окружавший их лес. В сумерках поднялся легкий туман, он скрывал дальние деревья, но все еще было достаточно видно, чтобы не заблудиться. - Я сейчас сам... - резко осеклась, не договорив по привычке последнюю букву. - Принесу хворост, - Жами-Мэллит улыбнулась девочке и отошла поглубже в лес, где видела сухие деревья. Если от них принести дрова, то они будут гораздо дольше гореть чем хворост.
Бледный Гиацинт: - Не нападут, если поддерживать огонь, - кивнула Мэдди, - Поэтому, за костром нужно следить по очереди всю ночь. Она снова вернулась к помешиванию лукового супа. Через какое-то время ужин был готов, и торговец сам позвал Жами-Мэллит, старательно таскающую хворост и дрова к костру, ужинать. Суп был разлит в деревянные плошки, одну из которых Мэдди со смущенной улыбкой подала "гогану".
Мэллит: Мэллит кивнула. Нападение этих животных не сулило ничего хорошего. слишком много историй девушка слышала, когда помогала в трактире и редко какие из них заканчивались хорошо. Хотя, рассказчики вполне могли и врать о кровожадности этих существ. - А они правда такие опасные? - Мэллит принесла к костру очередную кучу дров. роняя их рядом с повозкой, чуть в стороне от того места, куда складывала дрова Эмма. К тому времени, как суп был готов, стараниями девушки и младшей дочери торговца была собрана уже вполне приличная куча. - Этого хватит на ночь, дядюшка Жакоб? - "мальчишка" посмотрел на плоды их совместных усилий принимая от Мэдди миску с похлебкой. Ложки и хлеб, уже заготовленные на всех лежали в центре импровизированного стола, представлявшего собой расстеленный на земле белый платок. - Спасибо... - девушка улыбнулась, на мгновение соприкасаясь руками со старшей девочкой. Ложка, кусок хлеба... Эмма села рядом, абсолютно довольная проделанной работой. Девочка сама взяла свою порцию. Такие же плошки достались самому торговцу, его жене и старшей дочери. - Спасибо, суп очень вкусный, - Мэллит прожевала хлеб. - Тетушка Ханна, вы, кажется, готовите даже лучше моей мамы. "Гоган" улыбался, ни чуть не лукавя. Мэллит действительно казалось, что такой суп она не ела уже очень давно.
Бледный Гиацинт: - Да, они опасные, - сказала Мэдди, - могут и человека сожрать. Но тут в лагере можно не бояться. У охраны есть ружья. Затем, когда Эмма и Жами-Мэллит вернулись к костру с последними охапками хвороста, торговец, уже усевшийся рядом с женой, похвалил своего нового помощника: - Молодец, Жами, хорошо постарался. Теперь дров хватит на всю ночь. Дежурить тебя разбудят ближе к утру - потом в повозке отоспишься. Когда рука девушки невольно прикоснулась к руке Мэдди, та покраснела и опустила глаза. Правда, в темноте и отблесках костра это было не очень заметно. - Ешь на здоровье, - ответила подобревшая Ханна, протягивая Жами-Мэллит миску с мясным рагу. Видно было, что она уже не так противится тому, что ее муж взял мальчика-гогана в помощники. Этот мальчик был старательным и вежливым, и это понравилось Ханне. После ужина все стали укладываться спать. Торговец сам остался сидеть у костра, Ханна устроила девочек в повозке, для Жами-Мэллит ночлег был устроен в другой телеге, стоящей рядом. - Спокойной ночи, Жами, - сказала "гогану" Мэдди, устраиваясь под одеялом. Эмма на этот момент уже спала.
Мэллит: - Так по ним же еще и попасть надо... - пробурчала про себя Мэллит, недоверчиво оглядываясь на костры охраны и принимая от хозяйки рагу. Укладывались спать уже в темноте. Девушка кивнула дядюшке Жакобу, показывая, что поняла и готова будет дежурить. Деловито поправила шляпу и ушла в повозку, где хозяйка постелила ей. Сейчас она порадовалась тому, что спать придется отдельно от семейства и есть возможность снять тугую повязку, перетягивающую и маскирующую грудь, с которой она уже порядком намучилась. Устроившись под теплым одеялом и накинув для надежности сверху плащ, Мэллит уже закрыла глаза, когда из соседней повозки, стоявшей рядом, услышала тихое пожелание хорошей ночи. - И тебе, - откликнулась девушка, старательно делая вид, что почти заснула. На самом деле ей не спалось. Слишком насыщенный событиями день выпал на долю того, чьим самым большим приключением всегда были рассказы о путешествиях в трактире. Мэллит вспоминала рисунок, проступивший на стене. Казалось, что он запечатлелся в памяти во всех подробностях. Девушка почти видела перед глазами каждую линию храма и каждую черточку любимого лица. Думала о том, почему и куда ушли родители, вспоминала комнату Первородного, в которую она так смело залезла. За этими размышлениями девушка не заметила, как уснула. Пробуждение было не из приятных. Тяжелый давящий сон, подернутый смутной тревогой источник которой определить не удавалось. Мэллит проснулась в холодном поту, прислушиваясь к звукам лагеря. Тревога не исчезала. Где-то похрапывали и изредка гремели уздечками кони, трещало пламя костра, откуда-то доносились тихие разговоры. Девушка снова завернулась в одеяло, не совсем понимая, что ее разбудило, и уже собиралась снова закрыть глаза, когда тишину ночи прорезал выстрел, а затем крик.
Бледный Гиацинт: Было еще темно. Лагерь всполошился ночным нападением тех самых тварей, о которых вечером Мэдди говорила с Мэллит. К клеткам с птицей им подобраться не удалось, двое застреленных ызаргов рефлекторно извивались на земле, исходя черной кровью из раскрытых пастей, в других охрана стреляла, пытаясь убить или отогнать прочь от лагеря. Внезапно к повозке Мэллит подбежала Мэдди, растрепанная, без чепца. - Эмма! Эмма пропала! - воскликнула она.
Мэллит: От выстрела девушка подскочила, едва удержавшись от крика. Вцепившись руками в одеяло, она натянула его на себя так, словно оно могло спасти от того, что творилось снаружи. Сейчас девушка порадовалась предусмотрительности хозяев, постеливших ей отдельно. Не будь этого, ей бы пришлосль гораздо тяжелее. Простой женский жест, желание спрятаться от опасности выдало бы ее с головой. Но все эти мысли в голову испуганной Мэллит пришли уже потом. А пока... - Эмма? - девушка резко села в повозке, натягивая штаны.- Куда пропала? Как? - Рубаху она не снимала, затягиваться тоже не стала, понадеявшись, что темнота и мешковатая одежда скроет наличие груди. - Я сейчас, подожди пожалуйста.... Не уходи... Почему стреляли? - голос немного дрожал, но страх за девочку, с которой они подружились за первый день пересилили собственный ужас. - Куда она пошла? - Мэллит выпрыгнула из повозки. В данном случае имитировать мужское поведение не составляло труда. Привыкшей путешествовать по крышам девушке, совершить этот маневр не составило труда. Тем более, что совершенно не мешала одежда. - Когда пропала? Растеряно глядя на суматоху творившуюся в лагере, Мэллит невольно наткнулась глазами на одно из убитых животных. Вскрикнув, девушка закрыла рот ладошкой, стараясь подавить тошноту. Зверь выглядел отвратительно. Похожее на ящерицу юркое тело извивалось на земле. Где-то возле костров охраны мелькали еще тени этих существ, нагнетая обстановку. Эммы ни где не было видно, а Мэдди, казалось, сейчас расплачется. Мэллит сама дрожала от страха за девочку, не понимая, куда она могла уйти. - Успокойся, успокойся пожалуйста... - голос дрожал - прошу, Мэдди, пожалуйста... Мы ее найдем обязательно, с ней ничего не случилось. Верила ли в эти слова сама Мэллит, было не понятно, но она старалась говорить как можно убедительнее.
Бледный Гиацинт: Мэдди слушала Мэллит и смотрела на нее беспомощно. - Отец там, - она показала рукой ближе к лесу, откуда еще доносились выстрелы, - и мама с ним. Я осталась с Эммой и не заметила, как она пропала. Вдруг ее утащили эти твари! Губы Мэдди задрожали. - Жами, помоги мне ее найти, пожалуйста, - всхлипнула она, - Я боюсь говорить отцу... и матери тоже. Девушка была готова разрыдаться и смотрела на Жами-Мэллит, как на свою последнюю надежду.
Мэллит: - Мы ее найдем, найдем... - Мэллит сама едва не плакала, но очень старалась, чтобы голос не выдал ее страха. Одного взгляда на валяющуюся на земле тварь было достаточно, чтобы девушка задрожала от ужаса. Вот только вся проблема была в том, что сейчас она изображала из себя мальчишку, а значит страх был непростительной роскошью. Осознав это девушка понадеялась, что ее паника не слишком проглядывала в голосе или хотя бы Мэдди не заметит этого. - Куда она могла пойти? Подумай, пожалуйста... Она рядом, я знаю. Куда? - Мэллит паниковала. ей еще не приходилось искать кого-то ночью в лесу. тем более во время нападения. Тем более в суматохе, которая творилась вокруг. - Она могла испугаться выстрелов и спрятаться так, чтобы ее не нашли. Мэллит сама вздрагивала от каждого выстрела. Ни когда не покидавшая города, ей сейчас было очень сложно приспособиться к новой жизни, и все же она взяла Мэдди за руку и потащила ее от телеги, надеясь, что Эмма и правда не ушла дальше соседней повозки.
Бледный Гиацинт: Пальцы Мэдди были ледяными, она сама вся дрожала от страха и волнения, но, похоже, прикосновение теплой руки Мэллит, которую она считала юношей, способным помочь ей в этой ситуации, немного успокоили ее и придали уверенности. - Давай посмотрим в обозе, может быть, Эмма и правда спряталась, - проговорила она подрагивающим голосом, а потом стала заглядывать под телеги и звать младшую сестру в голос. Но Эмма не отзывалась, ее нигде не было видно. Мэдди выпрямилась и посмотрела на Мэллит. - Нужно идти в лес и искать ее там, - сказала она, и ее голос снова дрогнул, - Ты пойдешь со мной, Жами? - спросила она с надеждой.
Мэллит: "Не в лес, только не в лес..." - Мэллит скрестила пальцы, умоляя четырех повелителей помочь найти девочку. В лес, где водились эти твари не хотелось, как не хотелось вообще приближаться к границе. Девушку трясло и она почти срывалась в истерику. Только ледяные пальцы Мэдди удерживали от Мэллит на грани, не позволяя провалиться. За эти три дня девушке пришлось пережить слишком многое по сравнению с той жизнью, которую она вела. Безумно захотелось спрятаться. Расплакаться и вернуться в уютный дом, где всегда пахло чем-то вкусным. К родителям, которые, не смотря ни на что, любили дочь. Вот только, всего этого больше нет. Все исчезло буквально за один день. Рухнуло, превратившись в призрачный мираж. Мэллит постаралась незаметно стереть выступившие слезы. Во имя первородного она должна быть сильной. Она просто обязана быть сильной и найти его. Мэллит дала слово. - Д-да, я пойду с тобой... - "мальчишка" кивнул и осторожно сжал руку девушки. - Пойду, - повторила она для себя. - Давай поищем в том направлении... - она показала в сторону дороги. - Не думаю, что Эмме пришло в голову идти в сторону этих... - Мэллит показала на валяющегося на земле ящера, - а до нас они не добрались. Девушка пыталась рассуждать здраво и понимала абсурдность своего предложения, но в то же время ей очень не хотелось приближаться туда, где все еще шла стрельба.
Бледный Гиацинт: - Пойдем туда, - с готовностью согласилась Мэдди, продолжая говорить дрожащим голосом, - Эмма могла испугаться и побежать в другую сторону от этих... ызаргов, - Наверное, надо взять ружье, - добавила она, - На всякий случай... Оружие есть в этой телеге, - сказала она, кивая на повозку, у которой они стояли, - Ты ведь умеешь стрелять, Жами? - спросила девушка, сильнее сжимая руку Мэллит и не осозновая сейчас, что эта рука слишком тонка и хрупка для руки юноши, пусть и гоганского.
Мэллит: Оружие? Об этом Мэллит не подумала. Она вообще не думала о том, что нужно будет защищаться, как и о том, что молодые люди ее возраста умеют обращаться с оружием, даже те, кто ни разу не покидал город. - Да, ружье... - сейчас она кивнула, надеясь, что использовать его не придется. - Подожди меня здесь... Пожалуйста... Освободившись от вцепившейся ей в руку Мэдди, Мэллит залезла в телегу и отыскала деревянный ящик с оружием. Вытащив одно из двух лежавших там ружей, девушка замерла, удерживая его на вытянутых руках. Мэллит совершенно не представляла, что с ним делать, но сомневалась даже в том, что ружье заряжено. И все же, ощущение тяжести металла в руках успокаивало и придавало уверенности. Очередной выстрел заставил девушку взвизгнуть и очнуться от собственных размышлений. Там, за тонкой тканью, которой была обтянута телега, творилась неразбериха и ждал человек, рассчитывающий на ее помощь. Нужно быть смелой. Мэллит решительно подхватила ружье, понимая, что Мэдди его наличие тоже успокоит. К тому же дочь торговца не знала, что лже-Жами не умеет с ним обращаться, а значит, ей будет гораздо спокойнее. Отодвинув занавеску, девушка спрыгнула с телеги, схватив Мэдди за руку. Это тоже немного успокаивало. Мэллит чувствовала ответственность за свою спутницу и ей некогда было бояться самой.
Бледный Гиацинт: Когда Мэдди увидела лже-Жами с ружьем в руках, ее взгляд действительно стал увереннее и спокойнее. - Пойдем, - снова проговорила она, вцепляясь в руку Мэллит, - Может быть, нам повезет... Край леса был близко, и там Мэдди снова стала звать Эмму. Она отпустила руку Мэллит и стала заглядывать под коряги и за стволы деревьев поблизости, но та не находилась и не откликалась. Благо, и напавших на лагерь зверюг здесь не было. - Эмма! - снова крикнула Мэдди и забежала в полутьме леса за какие-то кусты, чтобы заглянуть под них, и вдруг... она неловко вскрикнула и исчезла из вида.
Мэллит: Мэллит не думала, что Эмма может убежать в лес. Во всяком случае она сама бы никогда так не сделала, а Эмма выглядела не дурнее нее. В то же время звери до них не добрались. И это было самое странное. Девочка пропала, хотя ни каких видимых причин к ее пропаже не было. Меллит и Мэдди крепко держались за руки, время от времени окликая младшую девочку по имени, но пока их постигала неудача за неудачей. В то, что Эмма убежала в лес, верить не хотелось и все же ничего другого не оставалось. Они приближались к границе поляны. Лес начался неожиданно. Всего несколько шагов и они оказались почти в чаще, во всяком случае так казалось Мэллит, которая провела почти все время дома, не выезжая ни куда дальше городских стен. Девушка задумалась о своем детстве и о сравнении происходящего со своим опытом, на мгновение потеряв старшую девочку из поля зрения. - Мэдди! - девушка ахнула, когда через секунду спохватилась и поняла, что пропала вторая дочь торговца. - Мэдди... Мэллит бросилась за тот куст, где исчезла девушка.
Бледный Гиацинт: Из-за кустов сперва донесся дикий визг Мэдди, а потом она крикнула: - Жами, осторожно, только не упади, тут яма... Ловушка для ызаргов. И здесь лежит ызарг, - девушка всхлипнула, - Дохлый... И Эмма тоже тут, только она молчит, - Мэдди снова всхлипнула, - а я подвернула лодыжку. Жами, - жалобно протянула она, - вытащи нас, только не упади сюда сам, ради Создателя! Мэдди расплакалась.
Мэллит: - Там глубоко? - девушка послушалась, осторожно ощупывая ногой землю. Когда Мэдди сказала про ызарга Мэллит вздрогнула, не представляя, что делать со зверюгой. Но то, что он мертвый, принесло облегчение. Девушка запретила себе бояться происходящего. сейчас главной задачей было как можно быстрее вытащить Эмму, сидевшую в яме с трупом уже довольно давно. - Она в порядке? не пострадала? - наконец девушка нащупала край ямы и замерла, ожидая ответа и того, чтобы ее глаза привыкли к темноте. Сама Мэллит неплохо различала предметы при лунном свете. Сказывался ее преимущественно ночной образ жизни, но она почему-то сомневалась, что дочери торговца будут видеть так же как она, поэтому следующий вопрос был вполне оправдан. - Вы меня видите? - она осторожно нагнулась над ямой, но все. что смогла разглядеть, это темный провал, уходящий в землю. Тень от кустов не позволяла даже понять на сколько глубокой была ловушка.
Бледный Гиацинт: - Не знаю, - всхлипнула в ответ Мэдди, - но я быстро упала и больно ударилась. А Эмма ничего не говорит. Надо вытащить ее поскорее! Когда Мэллит склонилась над ямой, девушка увидела ее силуэт и попыталась помахать ей рукой. - Я вижу тебя, Жами... Если бы мне встать на ноги, я бы подняла Эмму к тебе вверх, только лодыжка... но я попробую. Мэдди попробовала подняться и снова болезненно ойкнула. - Не могу... нога... Придумай что-нибудь, Жами, пожалуйста! Здесь страшно!
Мэллит: Мэллит слышала нотки истерики в голосе дочери торговцы. Ей и самой хотелось расплакаться от отчаяния. Девушка почти ничего не видела на дне ямы и ка доставать, тоже было не понятно. Самое простое, что она могла сделать, это вернуться в лагерь за факелом или свечой и веревкой, а еще лучше привезти сюда кого-нибудь из взрослых мужчин, или хотя бы женщин. Вдвоем они бы уже смогли поднять девочек на поверхность. Но мы не всегда поступаем разумно. Особенно, когда грозит опасность. Вот и у Мэллит сейчас выключился тот рационалистический проблеск, который подсказывал наиболее правильный вариант решения задачи и девушка поступила по принципу: "Смотрите на меня и ни когда так не делайте". - Я сейчас попробую дать руку, пусть Эмма меня за нее схватит. Мэллит отмахнулась от голоса рассудка, который настойчиво трещал в голове и велел звать на помощь. Сейчас она не могла оставить двух девушек одних в яме с "ящерицей". От мысли о том, что Эмма и Мэдди там внизу с этой зверюгой, пусть и дохлой, ее пробирала дрожь. - Потерпите, я сейчас вытащу вас оттуда. Потерпите еще немного... Девушка присела на корточки рядом с ямой так, чтобы быть с наиболее видимой стороны и опустила руку вниз, предварительно сама схватившись за дерево, чтобы не присоединится к ним. - Эмма, ты меня видишь? Хватайся за руку... О том, что у нее может не хватить сил вытянуть девочку, Мэллит сейчас даже не думала.
Бледный Гиацинт: - Эмма! - донесся снизу голос Мэдди, - Эмма, нужно встать и выбираться отсюда! Там Жами, он даст тебе руку! В ответ последовало молчание, а затем какое-то шуршание и тихий стон Мэдди. - Жами, - позвала она, - Эмма не хочет или не может встать. Она сидит и не отвечает... И ты слишком высоко... Но если ты пойдешь за помощью, то... то нам слишком влетит от родителей, - она снова расплакалась, однако, через несколько всхлипов заговорила снова, видимо, страх перед наказанием теперь пересил ужас ситуации, - Надо попробовать выбраться самим... Протяни сюда ружье, наверное. А я подсажу Эмму, может быть, она схватится за него.
Мэллит: А если оно заряжено? Мысль мелькнула в голове словно молния. Случайно нажать на спусковой крючок, пока она будет вытаскивать и все. Мэдди плакала, Эмма напротив сидела тихонько, как мышь. Именно за нее Мэллит боялась больше всего. Если девочка испугалась на столько, что больше не будет говорить. Или она могла быть отравлена или... За короткое мгновение, пока Мэллит решала, что ей делать, эти и еще множество других мыслей возникли в голове. "Иди и позови на помощь", - подсказывал здравый смысл, но слезы Мэдди и собственный страх останавливали от этого шага. И все же протягивать ружье было слишком опасно. На это мозгов у девушки еще хватало. - Подожди, я сейчас найду какую-нибудь палку, - Мэллит судорожно оглядывалась. Деревья в темноте казались какими-то живыми и невероятно страшными. Девушка с трудом сдерживала себя, чтобы не завизжать от ужаса. Через какое-то время палка была обнаружена. но стоило только к ней прикоснуться и потянуть, деревья словно ожили. Они заскрипели, протягивая к девушке свои корявые лапы, стараясь схватить ее за волосы или за одежду. Они цеплялись к ней, не выпуская. От ужаса, Мэллит тихонько взвизгнула, вцепившись в ветку, но не выпустила ее, а дернула посильнее. Что-то хрустнуло, ветка обломилась и девушка с размаху упала на колени, царапая себе лицо о сухие мелкие веточки. - Я уже, сейчас... - запыхавшись, Мэллит подползла к краю ямы. Палка казалась ей достаточно длинной, чтобы достать до дна и в целом легкой, чтобы потом ее можно было вытащить. - Мэдди, Эмма, осторожнее. Я сейчас ее опущу. С этими словами девушка осторожно сунула вниз конец палки, постепенно опуская ее.
Бледный Гиацинт: Мэдди снова завозилась внизу - она поднялась на здоровую ногу и подобралась к Эмме, постанывая от боли в вывихнутой лодыжке и держась за земляные стены ямы. Затем она приподняла девочку к ветке и сказала ей: - Эмма, там Жами, он нас вытащит отсюда. Только держись за ветку и не бойся. Эмма молча послушалась сестру и вцепилась в ветку изо всех сил.
Мэллит: - Эмма, держись... помоги тебя вытащить... - Девушка почувствовала, как снизу качнулась ветка, когда за нее ухватился ребенок, как дрогнул в ее руках ствол, как его потянуло немного вниз. - Недостой... - Мэллит осеклась. Она снова едва не проговорилась. Тихонько всхлипнув девушка крепко сжала ветку в руках и потянула, упираясь ногами в скользкую от дождей почву. Наверное именно так девочки и провалились... Мэллит оступилась, едва не подскользнувшись и не выронив ветку, которую держала. - Эмма, пожалуйста, помоги... лезь потихоньку сама... - девушка с трудом удерживала палку в руках. Вместе с девочкой они казались почти неподъемными. Она уперлась изо всех сил, мысленно умоляя повелителей помочь, и дернула вверх, стараясь как можно быстрее поднять Эмму на поверхность и прекрасно понимая, что с Мэдди она в одиночку не справится.
Бледный Гиацинт: Голова Эммы в сбитом набок чепчике показалась над поверхностью, когда Мэллит практически повалилась назад, подняв ее наверх своим весом. Девочка вцепилась в край ямы руками и выбралась по ветке на поверхность, тут же усевшись на землю рядом. Она молча посмотрела на Мэллит, а потом перевела взгляд в сторону. - Жами! - крикнула из ямы Мэдди, - Все получилось?
Мэллит: Дернув, Мэллит отступила на шаг назад, спотыкаясь о корень дерева. Девушка не удержалась на ногах и, потеряв равновесие, рухнула, на землю, встретившись с ней пятой точкой. При этом в падении она как-то умудрилась вцепиться в ветку с такой силой, что мгновенно заболели пальцы. Влажная кора скользила в руках, но теперь это было уже не слишком важно. Сначала головка девочки, а затем и она сама, показались на поверхности. - Эмма, Эмма, - Мэллит поднялась и бросилась к ней, - ты в порядке?! Эмма! Она сначала схватила ребенка за плечи, хорошенько встряхнув, а затем обняла и прижала девочку к себе. - Эмма! С тобой ничего не случилось? Ни где не болит? - не выдержав напряжения и прижимая ребенка к себе, Мэллит расплакалась. - Да. все хорошо, все получилось... - девушка всхлипывала, ощупывая руки и ноги девочки. - Мэдди, сейчас снова спущу ветку. Эмма стой здесь и ни куда не уходи. Мэллит спохватилась, что сейчас она изображает мальчишку, поэтому быстро вытерла слезы, размазывая их по щекам и пытаясь успокоиться. - Не говори ни кому, что я плакал, хорошо? - она взяла Эмму за руку и отвела в сторону, так, чтобы девочка случайно не попала под удар, если что-либо пойдет не так. Окрыленная первой победой Лже-Жами снова взяла ветку и опустила ее вниз. Руки слегка дрожали, но пока скорее от страха, чем от усталости.
Бледный Гиацинт: Эмма дала себя поднять и увести в сторону, где снова молча села на землю. - Жами, ты просто держи ветку, я попробую вскарабкаться, - крикнула снизу Мэдди, а потом ветку сильно потянуло, гораздо сильнее, чем когда за нее держалась Эмма. Однако, старшая девочка не просто держалась за ветку, она хваталась другой рукой за земляную стенку ямы, корни и камни, высовывающиеся из нее, потому вскоре на поверхности появилась и она. Постанывая от боли в ноге, Мэдди схватилась за пучок дерна, растущего у края ямы, и выбралась наверх. - Жами, мы спасены! - теперь она расплакалась от радости и обняла Мэллит перепачканными в земле руками.
Мэллит: Мэллит крепко держала ветку двумя руками, стараясь не упасть и не выронить скользкий от земли и влаги ствол. Руки уже не выдерживали, когда голова Мэдди появилась из ямы. Еще несколько мгновений и старшая дочь торгоцва оказалась на поверхности и Мэллит оказалась сжатой в объятиях. "Мы спасены." Эти слова эхом отдавались в голове девушки. И только сейчас она поняла, как устала, а предстояло еще добираться до телеги. Руки дрожали и подкашивались коленки. Очень хотелось сесть, как Эмма и закрыться в себе. Она часто так делала, когда была дома. Вот только сейчас дома не было. Внизу не возилась мама со сковородками и кастрюлями, и рядом не возмущались старшие сестры. Недостойная должна была быть сильной. - Спасены... - эхом откликнулась Мэллит, не осознавая этого. Ее мысли сейчас были с Эммой, которая почти ни на что не реагировала. А ведь девушка запомнила ее совсем не такой. Девочка была живым и общительным ребенком. С ней они собирали хворост для костра. Хотя, вполне возможно это у нее было периодами. Старшая сестра ведь не волновалась. - Мэдди, ты уверена, что Эмма в порядке? - девушка отстранила старшую дочь торговца от себя и взволнованно поправила шляпу. едва не свалившуюся с головы, пока она вытаскивала первую девочку.
Бледный Гиацинт: - Нет, - Мэдди помотала головой и тоже вытерла глаза, размазав грязь по лицу, - Я не знаю, что с ней, она такой раньше не была. Я надеюсь, что Эмма просто испугалась. Эмма! - позвала она сестру, - иди сюда, нужно вернуться в лагерь. Девочка послушно поднялась с места и подошла к ней. - Пойдем, - Мэдди взяла сестру за руку и посмотрела на Мэллит, - Жами, ты поможешь мне? У меня нога болит...
Мэллит: - Да, помогу, цепляйся за меня... - у Мэллит от усталости подкашивались ноги. А ведь это был только первый день путешествия. Впереди еще много времени и много дороги. - Попробуй опереться о руку или плечо... Девушка понимала, что не дотащит Мэдди, если та совсем не будет идти. Будь она мальчишкой, Жами-Мэллит, наверное так и поступила бы, но она не парень и сил поднять девушку у нее не будет. К тому же есть еще Эмма, которую нужно было вести за руку. Состояние девочки Мэллит беспокоило больше всего. Как она будет отчитываться перед их родителями, когда одна девочка с подвернутой ногой, а с другой не понятно что происходит, было не ясно и она справедливо опасалась, что ее просто выгонят из каравана за то, что не уберегла девочек. Нести Мэдди не пришлось. Она передвигалась сама, хоть и с некоторым трудом. Медленно все трое вернулись в затихший и успокоенный лагерь. Мэллит с отвращением посмотрела на валяющееся под кустом дохлое животное и аккуратно обойдя его по радиусу подвела обеих девочек и их повозкам. - Мэдди, как ты будешь объяснять родителям? - Мэллит шепотом, стараясь не растревожит лагерь снова, спросила шагающую рядом девушку.
Бледный Гиацинт: - Не знаю, - вздохнула Мэдди, видимо, стараясь снова не расплакаться, - Ведь я же виновата, что не уследила за Эммой! Наверное, мне сильно попадет, если только отец и мама успели заметить, что нас нет... Мэдди не повезло, Якоб и Ханна не только успели обнаружить пропажу дочерей после того, как лагерю удалось справиться с ызаргами, но и подняли тревогу. Девочек и Жами-Мэллит они с наемниками отправились искать в лес с факелами, когда дети уже возвращались назад, потому у телег почти никого не было кроме части охраны. Один из наемников, увидев, что девочки вернулись, поспешил вернуть "отряд", и Мэллит пришлось еще стать свидетельницей того, как вернувшийся взволнованный торговец с перепуганной женой сперва кинулись обнимать Эмму, потом стали отчитывать Мэдди и благодарить "гогана", который нашел девочек и помог им выбраться из леса. Затем, весь лагерь, наконец, улегся спать. Следующий день выдался дождливым. Мэдди из-за вывихнутой лодыжки почти ничего не могла делать и только сидела в телеге все дорогу, а другим, в том числе и Мэллит, пришлось идти рядом с обозом под проливным дождем и помогать выталкивать застрявшие в размытых колеях повозки. Зато к вечеру торговцы добрались к постоялому двору, где была ночевка с большими удобствами, чем в лесу, а наутро выглянуло солнце и дорога пошла веселее. Эмма продолжала молчать, из-за чего ее мать не находила себе места, переживали и Якоб с Мэдди. На очередном постоялом дворе, с хозяйкой которого Ханна поделилась своей бедой об испуге дочери, ей посоветовали обратиться к целителям, встречающимся в окрестностях Гальтары, когда обоз будет проходить мимо. Однажды, на очередной стоянке Эмма отошла в сторонку от других, вопользовавшись тем, что Ханна, теперь почти не отпускавшая от себя младшую дочь, слишком отвлеклась на приготовление обеда, села прямо на землю и стала увлеченно чертить что-то палочкой на песке...
Мэллит: Время шло постепенно и размеренно. ночное приключение было, как оказалось чем-то из ряда вон выходящим. их возвращение в лагерь оказалось шумным и бурным и Мэллит ни как не могла взять в толк, почему ее родители девочек считают героем. каждый раз, как только они пытались высказать слова благодарности девушка краснела, натягивая до ушей шляпу и пыталась отмахнуться. Ей было слишком странно слышать, как ее, Недостойную, называют всякими почетными словами. Наконец, когда девушке казалось, что от пылающих ушей сейчас вспыхнет пожар, все разошлись спать. Забравшись в телегу, девушка еще долго не могла успокоиться, считая, что она несправедливо получила все те звания, которыми ее так упорно пытались назвать. Следующий день выдался дождливым. Падающая с неба вода полностью размыла дороги. пришлось вылезти из телеги и тащиться рядом под мелким осенним дождем, то и дело выталкивая телегу из липкой грязи. Повезло, что на ночь торговцы остановились на постоялом дворе. Свернувшись на набитой соломой тюфяке, девушка смотрела в окно, за которым все так же капал мелкий дождь и тихонько плакала от усталости и одиночества. Не смотря на радушие торговца девушка чувствовала себя слишком чужой. привыкнув к большой семье, сейчас она была несчастна, не зная где они и куда исчезли. Утреннее солнце слегка развеяло тоску. Дни шли за днями. Путешествие становилось все более монотонным и скучным. Мэллит не представляла, сколько им еще добираться до цели и нервничала с каждым днем все сильнее. К тому же она сильно волновалась за младшую девочку, которая до сих пор отказывалась говорить, хотя это неоднократно пытались изменить. Мэллит так же как и родители девочки пыталась следить за ней и, отметив, что она в очередной раз отошла от повозки слишком далеко, подошла к ней. - Не нужно отходить слишком далеко, - Мэллит наклонилась над девочкой и подала ей руку, одновременно ее взгляд упал на линии, начерченные на песке.
Бледный Гиацинт: Эмма подняла на гоганни внимательный взгляд и вложила свою ручку в протянутую ладонь, но ничего не ответила. Она продолжала молчать с того самого момента, как Мэллит спасла ее из ямы, как ни старались торговец и его жена вытащить из нее хоть слово. Потом она тоже стала смотреть на свой рисунок. Это было изображение башни, высокой, с каким-то кругом наверху, от которого будто бы исходили лучи. За башней Эмма явно постаралась изобразить линию горизонта, словно та стояла в чистом поле.
Мэллит: Рисунки, словно, преследовали ее. Сначала в камере, куда ее притащили, теперь вот здесь и сейчас. Теплая рука девочки скользнула в ладонь и Мэллит машинально слегка сжала хрупкие пальчики, продолжая разглядывать рисунок. Мягкие линии, старательно начерченные детской рукой на песке. Еще неуверенные, но уже достаточно точно передающие предметы. - Что это? - Мэллит чуть наклонилась вперед, глядя на нарисованную башню. - Ты где-то это видела? - она улыбнулась, посмотрев на девочку, и задав той уточняющий вопрос, подозревая, что та опять не ответит. Скорее всего эта башня была просто фантазией Эммы, или увиденным где-то элементом архитектуры, но как и ее родители, девушка старалась как можно больше разговаривать с внезапно замолчавшим ребенком, в надежде что однажды она снова раскроется.
Бледный Гиацинт: Девочка и правда ничего не ответила Мэллит, но рисовать башню она продолжала при любом удобном случае на каждой стоянке лагеря, причем, казалось, что кроме девушки эти рисунки никто не видит или не замечает. Эмма будто нарочно делала так, чтобы многочисленные башни, начерченные ее рукой, попадались гоганни на глаза. Между тем, путь хоть и медленно, но продолжался, и вскоре торговому обозу предстояло проехать мимо Гальтары. Ханна собиралась искать там лекаря для Эммы, способного "снять испуг" с девочки, но пока никаких поселений и даже просто постоялых дворов, где можно было бы найти такого целителя, путешественникам не встречалось. Однажды, во время очередной ночевки под открытым небом, кто-то подобрался к спящей Мэллит и потрогал ее за плечо, стараясь разбудить. Это была Эмма.
Мэллит: Башни, которые рисовала Эмма, постоянно попадались Мэллит на глаза. практически на каждой стоянке девушку ожидал очередной рисунок. Чаще всего башни были одинаковыми. иногда они отличались в небольших деталях, но это всегда была башня в чистом поле, без единого строения рядом. иногда Мэллит пыталась выяснить значение этого рисунка, но девочка молчала. Так прошло еще несколько дней. Башни почти не волновали девушку, хотя иногда она и задумывалась, почему их видит только она, но почти сразу забывала об этом. Мэллит продолжала вживаться в роль мальчишки. Она научилась спокойно обращаться с лошадьми и прочими вещами, которые обычно делают мужчины. Она научилась более или менее справляться с путешествием и уже не боялась ночевок под открытым небом. А сегодня пришлось заночевать именно так. Мэллит проснулась от того, что кто-то тронул ее за плечо. Вздрогнув, девушка резко поднялась, натягивая шляпу, и тут же поняла, что это всего лишь маленькая дочь фермера. - что случилось, Эмма. - Мэллит потерла глаза, окончательно просыпаясь. - Ты что-то хотела?
Бледный Гиацинт: Девочка горячо закивала, а потом настойчиво потянула Мэллит за руку, призывая пойти за собой. Ночное небо было темным, но на горизонте за спиной Эммы девушка могла увидеть какие-то яркие всполохи неясных очертаний. Они как-будто были очень притягательны для младшей дочери торговца, но она словно бы не хотела или боялась идти туда одна, и по какой-то причине в сопровождающие выбрала не сестру, а Мэллит. Эмма продолжала дергать гоганни за руку и просяще смотреть на нее.
Мэллит: -Хорошо, хорошо... - Мэллит поднялась, натягивая на себя теплые вещи и выползая из повозки. - куда ты меня тянешь? Почему ты не спишь? Твои мама и папа будут волноваться, если ты снова потеряешься. Девушка еще не совсем проснулась и часто зевала, протирая глаза ладонью. На улице было зябко и ей хотелось снова вернуться в теплую постель, но девочка куда-то неудержимо тянула. - Хорошо, давай ты мне быстренько покажешь то, что хотела, и мы пойдем спать, договорились? - девушка присела перед ребенком. заглядывая ей в глаза и понимая, что сейчас девочка не успокоится. Во всяком случае до тех пор, пока не покажет ей то, к чему так неудержимо тянет. - Договорились, Эмма? Мэллит ждала подтверждения своих слов, время от времени глядя на яркие всполохи в ночном небе. Если ребенка эти всполохи влекли, то ее напротив, сильно настораживали и даже пугали. Гогани не знала, что это такое и, пожалуй, не хотела узнавать, во всяком случае, именно сейчас.
Бледный Гиацинт: Эмма шла вперед, продолжая тянуть Мэллит за собой за руку с тем непосредственным упорством, с которым это обычно делают дети, желающие во что бы то ни стало сию минуту попасть на качели. Маленькая девочка и гоганни все больше отдалялись от лагеря, а всполохи на небе становились все ярче, пока стоящий на ночлеге торговый караван не остался совсем вдалеке позади, а огоньки в темноте не увеличились и сложились вместе в пламя мерно горящего большого костра. У этого костра в усталой позе сидел человек, который должен был показаться Мэллит очень хорошо знакомым.
Мэллит: - Эмма, далеко еще? - девушку слегка трясло. Всполохи в небе казались все ближе, и девочка тащила ее прямо на них. - пожалуйста, давай вернемся? Не нужно так далеко уходить от лагеря... Теперь голос Мэллит звучал умоляюще. Возможно, будь она действительно парнем, такие походы бы не представляли трудности или угрозы, но она была девушкой, к тому же только недавно узнавшей, каким опасным мог быть лес и предпочитала не уходить далеко без сопровождения. Особенно ночью. Всполохи становились все ближе, а упрямая девочка продолжала тянуть именно туда. Мэллит бы стоило остановиться, развернуться и увести ребенка обратно, но сейчас словно что-то мешало ей это сделать. Теперь, она как и Эмма знала: "Ей нужно туда". Нужно не смотря ни на какие помехи. А страх в этот раз действительно был именно помехой. Еще несколько минут прогулки по ночному лесу и сквозь деревья гогани смогла разглядеть большой костер, возле которого сидел человек, освещенный пламенем. - Первородный! - девушка ахнула от неожиданности делая шаг назад. Она не могла показаться ему в таком виде, в то же время не могла и находиться в стороне. - Я нашла тебя... нашла... - шептала девушка, совершенно забывая о том, что Эмма ее может услышать. - С тобой ничего не случилось... В голову девушке даже не пришло подумать о том, что видеть первородного в лесу одного было слишком странно, что Эмма не могла знать кого она ищет, что совпадение всех факторов в этой истории были слишком невероятны.
Бледный Гиацинт: Эмма, явно довольная собой, отпустила руку Мэллит и отошла в сторону, тоже глядя на сидящего у костра. Альдо повернулся к Мэллит. Он был бледен, измучен и утомлен. На виске запеклась кровь от ссадины. Когда пропавший принц в изгнании увидел гоганни, в его глазах вдруг загорелась надежда. Он попытался заговорить, но с губ не сорвалось ни звука. Тогда Альдо попытался подозвать Мэллит к себе поближе жестами. Эмма продолжала стоять и смотреть на них обоих попеременно. Альдо она совершенно не боялась, и даже улыбалась немного. Мэллит могла увидеть, что на земле возле костра у ног принца старательно начерчена одна из ее башен.
Мэллит: - Эмма, не уходи далеко... - девушка спохватилась в момент, когда ребенок отпустил ее руку. - Эмма... С одной стороны ее звал Первородный, с другой была маленькая девочка, которую страшно оставлять ночью в лесу. Мэллит до сих пор винила себя за тот случай, когда Эмма провалилась в яму и провела там довольно долгое время. Девушка разрывалась, не зная, что выбрать. Дело решила башенка, нарисованная возле костра. - Эмма, жди меня здесь, - в этот раз голос звучал твердо. так, как полагается мужчине или строгой матери. В это же время, сама Мэллит, сделала два шага вперед, приближаясь к первородному. Как она могла даже помыслить смотреть на него. Девушка опустила голову, смущенно уставившись себе под ноги и остановилась. Страх за девочку, которая ей доверилась, не проходил. Она даже обернулась на мгновение, чтобы убедиться, что девчушка ни куда не исчезла. - Я... я з-здесь... п-первородный... - заикаясь она прошептала эти несколько слов и подошла ближе, останавливаясь на расстоянии в несколько шагов.
Бледный Гиацинт: Альдо снова попытался сказать ей что-то, но губы его продолжали шевелиться беззвучно. Теперь, вблизи Мэллит могла лучше рассмотреть Альдо и понять, что перед ней сидит не он сам настоящий, а его призрак, видение. И этот призрак взывает о помощи. Понимая, что слов его Мэллит не слышит, когда она подошла ближе, он сунул полупрозрачную руку прямо в костер, и там в горящих угольях стал чертить символы, которые сложились перед глазами девушки в живую движущуюся картину, а после и вовсе затянула ее туда с головой... Мэллит вдруг оказалась среди толпы странно одетого народа, стоящего у стены с врезанными в нее высокими воротами из крепкого дерева. Толпа взволнованно шепталась, а потом вдруг расступилась, пропуская идущую вперед к вратам хрупкую девушку в пурпурном одеянии, с длинными золотистыми волосами. Она смотрела перед собой, не обращая внимания на возгласы людей вокруг, взгляд ее светлых глаз был наполнен печалью и решительностью одновременно. Девушку в пурпуре сопровождали двое вооруженных стражников до самых ворот, но там они оставили ее. Расступилась дальше от ворот и толпа, оставив ее на открытом пространстве, и замерла в ожидании. Мэллит могла видеть, как горят страхом и надеждой глаза людей, стоящих в толпе с ней рядом. Кто-то шепотом молился. Наконец, тяжелые ворота скрипнули, приоткрываясь. Девушка помедлила совсем недолго и вошла вовнутрь. Настала тишина, люди в толпе, казалось, боялись дышать. Вдруг землю под ногами сильно затрясло, из стены посыпались вниз камни, люди тоже не могли удержаться стоя, и Мэллит упала вместе со всеми. Раздались крики паники, но вскоре все прекратилось, земля перстала трястись, и снова стало тихо. У ворот на земле лежал человек в царственной мантии. Он был без сознания, и его лицо было таким же бледным и изможденным, как у увиденного Мэллит у костра Альдо. "Спасены! Зверь принял жертву! - раздались крики из толпы уже пришедших в себя и увидевших лежащего у ворот, - Принц жив! Да здравствует принц! Народ спасен!"
Мэллит: Мэллит замерла, тихонько ахнув и совершенно по-женски закрыла рот ладонью. Тот, кто казался живым человеком на деле оказался призраком. Забрезжившая было надежда, мгновенно рухнула. От досады захотелось сесть на землю и расплакаться, но Мэллит только сжала кулаки, пытаясь разобрать что говорил первородный, вот только понять оказалось невозможным. - Я приду, приду, обещаю... - в голосе девушки появились истеричные нотки. Плакать захотелось еще сильнее. - Нет! - гогани испуганно вскрикнула, пытаясь остановить первородного, почти забывая о том, что огонь мало что может сделать призраку, но с этим вскриком перед глазами появились картинки. От неожиданности девушка замолчала, замирая и потерла глаза, стараясь убедиться, что это ей не приснилось, но видение ни куда не исчезло. Напротив, она словно бы оказалась внутри этого видения. - Кто это? Кто? - Мэллит пыталась понять происходящее, но окружавшая ее толпа словно не замечала девушку. Земля затряслась. Вскрикнув, Мэллит не удержалась на ногах, падая на колени и от ужаса закрывая глаза. Она совершенно перестала что-либо понимать и окончательно растерялась и перепугалась. Единственное, что она понимала, это как-то связано с первородным. С Альдо. Слезы брызнули из глаз. Девушка сжалась на земле. закрывая руками голову. Все прекратилось так же внезапно, как и началось. Толпа что-то кричала про зверя и спасение. а Мэллит все еще боялась подняться. Боялась понять, что все, что она увидела, было правдой. "Принц жив" Любопытство пересилило . Девушка подняла голову, все еще оставаясь на земле и посмотрела туда. куда указывали несколько человек. кричавших о принце. - Первородный... - тихо позвала она, опасаясь и надеясь, что это действительно будет он. Про то, что ее где-то дожидался ребенок. девушка окончательно забыла.
Бледный Гиацинт: Краска прилила к щекам лежащего на земле принца, который сперва казался мертвенно-бледным. Было видно, что жизнь возвращается к тому, кто был заложником этих массивных врат и следующего за ним логова Зверя. Принц сел, оглядел толпу, а потом поднялся, слегка пошатываясь. Стражники в странных одеждах подбежали к нему, чтобы поддержать. Теперь было хорошо видно его лицо, и Мэллит могла понять, что это не Альдо, а человек, если и похожий на него, то гордой осанкой, что стало ясно, когда он распрямил плечи, и самоуверенным выражением лица, которое вернулось к нему в тот момент, когда он окончательно пришел в себя. Увидев перед собой восхвалющую его толпу, которая радовалась вовзращению будущего правителя, принц улыбнулся. Восторженные вопли продолжали разноситься вокруг, а совсем рядом с Мэллит один человек говорил другому: "Жаль, конечно, ее... но если бы она не стала жертвой Зверю, погиб бы не только принц, но и весь народ. Настал бы конец всему..." На этих словах Мэллит вырвало из видения и вернуло к костру, к широко распахнутым глазам Альдо, который смотрел на нее с надеждой, смотрел просяще.
Мэллит: - Первородный... - Мэллит ахнула, поднимаясь и закрывая ладошкой рот. Человек, который лежал на земле и которого она приняла за Альдо, оказался не им. Он был совершенно не знаком, но почему-то девушка не сомневалась, что мужчина принадлежит к благородному роду. "Принц вернулся" - кричала толпа приветствуя улыбающегося незнакомца. - "Принц вернулся" И только девушка не понимала, какой принц и почему он носит такой титул. Мэллит слушала скандирующую толпу, постепенно приходя во все больший ужас. Она не понимала о каком звере говорили, не понимала, что происходит и почему ей это показывали. Внезапно, перед глазами снова все закружилось. Мэллит опять не удержалась на ногах и обнаружила себя стоящей на коленях возле костра. Больше не было башни и толпы. Больше не было пугающего незнакомого принца. Только призрак ее Альдо все так же смотрел на нее и в глазах его читалась боль и надежда. - Первородный... - по щекам Мэллит покатились слезы отчаяния. Она не понимала, что ей показали и зачем. Знала только, что это не спроста, что она должна что-то сделать, вот только что именно. - Первородный, - я... я не понимаю тебя, я не понимаю что должна сделать... Пожалуйста, помоги мне... Девушка беспомощно стояла на коленях рядом с призраком. - Первородный... - закончила она шепотом. - Повелители... пожалуйста.. помогите мне понять его... понять, что я должна сделать...
Бледный Гиацинт: Альдо продолжал все также с надеждой вглядываться в лицо Мэллит, словно пытаясь понять, какое она примет решение после увиденного, но когда она сказала, что не понимает, что все это значит, и что от нее требуется, воззвала к Повелителям, он снова сунул руку в угли, пытаясь начертить там новую картину... Теперь перед глазами Мэллит встал жертвенник в виде большого каменного помоста, на котором стояла девушка в багряных одеждах и смотрела вперед, ожидая собственную смерть. У ее ног валялись приделанные к камню цепи, но они были не нужны - девушка приносила себя в жертву добровольно. Мэллит могла услышать рычание Зверя, который шел поглотить ту, что решила отдать свою жизнь за возлюбленного принца и его народ. Потом картинка сменилась на другую - теперь сам жертвенник был пуст, а внизу, прикованный к помосту сидел Альдо. За ним, словно вделанная в камень, в плену у окружающих стен, шевелилась толпа подданных, среди которых Мэллит могла увидеть и лица своих родных - отца, матери, сестер, всех гоганов, что исчезли из Агариса. Снова раздалось рычание Зверя, и Альдо сделал движение, словно хотел защитить собой весь народ Талига, стоящий у него за плечами, но ему помешали цепи, а на его бледном лице отразилось отчаяние. Жертвенник был пуст, и это означало, что когда Зверь приблизится, погибнут все.
Мэллит: - Недостойная должна стать жертвой? - Мэллит тихо охнула, медленно оседая на землю и понимая, что сейчас встать просто не сможет. Коленки ослабли, и она вся дрожала от страха. - Первородный, Недостойная Мэллит... должна принести себя в жертву? - повторила она медленнее, словно пытаясь осознать каждое слово, но смысл пока с трудом доходил до сознания. Все, что ей показывали, было слишком далеко, чтобы поверить в собственную смерть. Нет, девушка не плакала. Даже голос звучал почти ровно. Почти. Но в этом самом почти и заключалось основное. Это была первая волна паники, которая бывает если абсолютно здоровому человеку сказать, что он завтра должен умереть. Еще не страх, и даже не отчаянное желание жить, но недоверие к происходящему и понимание серьезности просьбы. Первым желанием Мэллит было ответить отказом, но перед ней был первородный. Ему нужна была помощь и помочь могла только она. На глаза навернулись слезы. Гогани никогда не считала себя смелой, но она стала залогом и кому как не ей сейчас брать на себя еще одну роль и еще одну ответственность. Первородный должен быть жив. А она, Недостойная, может ради этого пожертвовать жизнью. Поняв это, девушка едва не засветилась от счастья. Недостойная может быть полезной своему народу и Первородному. Если она спасет его, то она будет достойна быть со своим народом и, может быть, он обратит на нее внимание. Вот только зверь ее просто убьет. С пониманием этого факта, улыбка сползла с лица, а плечи поникли. И все же она решительно кивнула. - Если нужно, Недостойная принесет себя в жертву... - девушка замолчала, опуская голову.
Бледный Гиацинт: После слов Мэллит призрак Альдо горячо закивал, если "горячо" может быть применительно к холодной полупрозрачной "проекции" человека, но головой он замотал именно так - поспешно, будто боясь, что гоганни передумает становиться жертвой во имя блага народа и его принца. Его бледное лицо теперь осветилось радостью и надеждой, и он протянул полупрозрачную ладонь, чтобы коснуться щеки Мэллит, погладить ее, и его благодарно-ласковое прикосновение она смогла почувствовать. Как только Мэллит произнесла "Недостойная принесет себя в жертву", раздался голосок Эммы, которая все это время наблюдала за ними обоими, но вряд ли понимала смысл разговора гоганни с Альдо. - Жами, я могу! - воскликнула она, - теперь я опять могу говорить! - и девочка радостно рассмеялась. Альдо снова закивал, теперь с улыбкой, глядя на Эмму и словно пытаясь показать Мэллит, что ее согласие принести себя в жертву уже благотворно отражается на его подданных.
Мэллит: Смех Эммы звонко разнесся по поляне. Признаться, Мэллит уже успела забыть про девочку и сейчас едва не подпрыгнула. Как она могла оставить ее одну. как она могла вообще не подумать, что с Эммой может что-то случиться. Но ведь здесь был Первородный. Несколько секунд Мэллит напряженно смотрела на Эмму, словно пытаясь вспомнить кто она такая и как сюда попала, но потом тихо всхлипнула, вскакивая и обнимая ребенка, крепко прижимая ее к себе. - Эмма, прости, прости... я забыла про тебя... прости... - ровно в эту секунду на плечи девушки словно упало небо, до этого заботливо поддерживаемое кем-то сильным. до нее дошел весь смысл ее поступка и ее слов а так же ответственности перед всеми. - Эмма, ты в порядке? В порядке?! - Не выдержав напряжения, она расплакалась, падая перед девочкой на колени и изо всех сил обнимая ее. - Недостойная пожертвует собой, пожертвует. Клянусь повелителями, - теперь она подняла заплаканные глаза на Альдо. И не важно было, что перед ней его призрак. Девушка любила его так сильно, как это было вообще возможно и все же она не отпускала и девочку, словно боялась, что снова забудет про нее. - Пожалуйста, скажи Недостойной, что ей нужно делать, - попросила она призрака.
Бледный Гиацинт: - Жами, не плачь, - сказала Эмма, у которой, не смотря на слезы гоганни, которых она испугалась, все равно улыбка сияла на лице, - Я же могу теперь говорить, - повторяла девочка, - Могу! - выкрикнула она, будто проверяя свой голос и еще не веря до конца. Затем она затихла, продолжая улыбаться, и прижилась к куртке Мэллит. Альдо еще погладил по волосам свою будущую спасительницу, принявшую такое непростое решение, а потом в третий раз сунул руку в костер. Теперь Мэллит увидела въезд в большой город, открытые массивные ворота, стражников в красных мундирах. Это была Оллария. Дальше картинка показала большую центральную улицу, площадь с фонтаном, а потом - маленький переулок с табличкой названием "Цветочный". Еще немного впереди взору Мэллит предстал небольшой двухэтажный дом, находящийся в полном запустении, с затянутыми паутиной окнами, темный и пыльный. Дверь была приоткрыта, будто приглашала девушку войти. Затем, картинка вдруг сменилась. Появился другой особняк, большой и очень красивый, за высокой стеной и крепкими воротами. Затем на Мэллит со всех сторон "надавили" мутные серые стены, от которых стало трудно дышать. И она услышала тяжелое дыхание, но не свое, и картинка снова сменилась. В постели богато обставленного дома метался загорелый темноволосый мужчина со следами подзаживших ссадин на лице. Одеяло было полуоткинуто, белые повязки с проступившими пятнами бурой крови стягивали раны у него на груди. Серые стены, среди которых вдруг на мгновение оказалась Мэллит, в своем бреду видел он. Этой картинкой Альдо попытался дать понять согласившейся стать жертвой гоганни, что этот человек очень важен для обряда, и в Олларии ей нужно его найти.
Мэллит: - Тише, тише... Не кричи, Эмма, пожалуйста... нас услышат... - Мэллит в последний раз всхлипнула, вытирая слезы. - Я не буду плакать, - пообещала, снова поднимая взгляд на призрака. его прикосновение слегка ободрило и заставило улыбнуться и еще сильнее укрепиться в принятом решении. Если она нужна была Первородному, то Недостойная сделает все возможное, чтобы быть полезной. Девушка смотрела как призрак в третий раз сует руку в костер. Уже привычная операция. Мэллит прекрасно знала, что произойдет дальше и крепко прижала к себе Эмму, стараясь не отпускать девочку. Картинки менялись, почти затягивая ее в иллюзию, созданную призраком. Мэллит знала город. Не лично, конечно, но по рассказам. Ей нужно было попасть в столицу, а сделать это можно было только с караваном, и, как бы не хотелось быстрее там оказаться, двигаться быстрее чем они, девушка не могла. Более того, в столице ей нужно было найти два места. Мэллит старалась запомнить то, что ей показывали до мельчайших деталей и, только когда картинки исчезли, а она сама кивнула, показывая призраку, что поняла, она осознала, что едва не задушила в объятиях ребенка. Девушка тут же выпустила Эмму, испуганно глядя на девочку. - прости, я... я сделала тебе больно... - осмотрев и убедившись, что серьезного вреда не причинила, Недостойная, вновь подняла глаза на Альдо, в надежде, что он даст ей еще подсказки.
Бледный Гиацинт: - Мне не больно, - сказала Эмма, обнимая Мэллит за шею, - Я хочу спать... Казалось, присутствие призрака у костра ее совсем не беспокоило. Девочка совершенно не боялась Альдо, судя по всему, доверяла ему. Эмма закрыла глаза, прижимаясь к Мэллит, а Альдо потянулся к влюбленной в него гоганни, готовой отдать за него свою жизнь, и прикоснулся губами к ее губам. Поцелуй был нежен и продлился довольно долго, не смотря на то, что принц был призраком, Мэллит могла ощутить этот поцелуй, как настоящий. Затем Альдо отстранился, еще раз погладил девушку по щеке, и все исчезло. Мэллит проснулась в телеге, где устроилась спать накануне вечером. Светило солнце, было раннее утро, и лагерь понемногу вставал, тянуло дымком - начинали разводить костры для завтрака.
Мэллит: - Мы сейчас пойдем, обязательно пойдем, - Мэллит снова обняла уставшую девочку, поднимая ее на руки и прижимая к себе и тихо охнула, едва не выпустив. Она совершенно не ожидала от Первородного таких поступков и все же поцелуй был ее наградой. От его нежности и хрупкости буквально перехватило дыхание, а по телу разливалось приятное тепло. На миг девушке показалось, что снова вернулось лето и, от восторга казалось, что в животе взорвался фейерверк, разлетаясь миллионами бабочек. Мэллит боялась даже пошевелиться, чтобы не нарушить очарование момента. "Я люблю тебя, люблю... Первородный" Даже если она в чем-то и сомневалась, то сейчас все сомнения исчезли. Девушка ради него была готова идти даже на край света. Что ее разбудило? Тихий стук посуды или шорох овса, задаваемого лошадям? Или тихие разговоры ночной стражи. Мэллит открыла глаза. Сквозь полог телеги пробивался тонкий луч света. Сумерки расступались, отдавая свои права восходящему солнцу, все еще скрытому горизонтом. Сон? Девушка едва не всхлипнула разочарованно. Ни какого поцелуя не было, как впрочем и самого Альдо. Сон. Она заставила себя подняться и спрыгнуть с телеги. Торговец и его жена уже проснулись и что-то делали по хозяйству. Сон. Девушка разочарованно огляделась, понимая, что ничего не произошло и произойти не могло. Чуть помедлив, она направилась к торговцу. - Доброе утро, - гогани чуть поклонилась, выражая свое почтение - скажите пожалуйста, сколько еще ехать? - она задумчиво посмотрела на торговца, как вдруг из соседней повозки раздался громкий голосок Эммы, будившей сестру. Мэллит ошарашенно замерла, оборачиваясь на телегу. Все, что было ночью, было не сном. Значит... поцелуй действительно существовал? От этой мысли девушка залилась краской и ответ на вопрос стал еще существеннее.
Бледный Гиацинт: Дядюшка Жакоб, казалось, весь светился от радости. - Слышишь? - кивнул он подошедшему "юноше" в сторону повозки, откуда доносился голосок Эммы, - С раннего утра сегодня дочка лопочет. Голос к ней вернулся, - торговец счастливо заулыбался, - Жене говорили, что у Гальтары может чудо случиться, но не очень-то я верил... Теперь уж и не знаю, каких богов за это благодарить - наших привычных, или тех, кто в древних развалинах "живет"... Он чуть задумался, а потом посмотрел на Мэллит: - Сколько ехать еще? Дней десять, если никаких препон по дороге не будет. Не бойся, доедем... Пойдем-ка завтракать, да в путь отправляться, - подмигнул он "мальчишке". Эпизод завершен
полная версия страницы