Форум » Провинции Талига » "Лабиринт изнутри"(для Мэллит), ночь 1-2 Зимних Скал, 398 к.С. » Ответить
"Лабиринт изнутри"(для Мэллит), ночь 1-2 Зимних Скал, 398 к.С.
Бледный Гиацинт: Действующие лица: Мэллит Альдо Ракан Робер Эпинэ Обитатели Лабиринта(НПС)
Ответов - 48, стр:
1 2 All
Робер Эпинэ: Я люблю твой замысел упрямый И играть согласен эту роль. Но сейчас идет другая драма, И на этот раз меня уволь. Но продуман распорядок действий, И неотвратим конец пути. Я один, все тонет в фарисействе. Жизнь прожить - не поле перейти. Мысли, что приходили в голову Иноходцу, были слишком мрачны. Альдо верил в свою звезду, а Робер не видел света в конце пути. Кто-то назвал бы это пессимизмом и возможно они были бы правы. Но Эпинэ был бы согласена на любое “имя”, лишь бы они остались живы. Они: Альдо и Мэллит, о себе он не думал. Что значит его жизнь после Ренквахи? Его жизнь и счастье остались там и теперь ему остается лишь беречь оставшихся. Любой ценой. - И оставить тебя здесь? – горькая усмешка скользнула по его губам, - я уйду либо с вами, либо не уйду вовсе, - твердо сказал мужчина, легким движение, смахнув, упавшую на лоб седую прядь – еще одно напоминание о прошлом. Еще одно напоминание о том, что он жив, тогда как Мильжа ушел в Рассвет, Закат или куда они там уходят? Робер встал и повернулся к другу спиной, глядя вдаль. У него уже больше не было сил смотреть на задорный огонь в глазах сюзерена. “Твою кавалерию!” – сказала бы Матильда, знай она об этой ситуации. Больше бы слов у не нашлось. У Робера их тоже не было. - Мне было бы интересно посмотреть, - “на вашу семейную зверушку” подумал он, но не сказал вслух, - если бы я только был уверен, - он обернулся и посмотрел на обреченного друга, который не верит в это, - что Зверь – не последнее, что я вижу в своей жизни, - на губах его вновь играла грустная усмешка. Сказав это, Робер вновь подошел к Альдо и начал рассматривать цепи. Он совсем не был специалистом по подобным вещам. При нем была только шпага и сейчас она годилась лишь для того, чтобы почесать спину или поковыряться в зубах. Цепи же, она не помогла бы снять. - Должно же это как-то открываться! – скорее для себя, чем для Альдо, сказал вслух Эпинэ, сосредоточенно рассматривая замок, несмотря на все протесты сюзерена.
Альдо Ракан: - Ладно, друг, - сказал Альдо, - Спасибо, что остаешься. И хоть я уверен, что нам ничто не грозит... Тут принц оборвался на полуслове, потому что по земле пробежала дрожь, затряслись высокие каменные ворота, готовые распахнуться... Альдо обернулся, мельком посмотрел на Мэллит на алтаре, затем на Робера, и как он ни старался скрывать это, страх отразился в его глазах. Принц верил в себя, в свою избранность и свое "раканство", но когда дошло до дела, малодушие чуть не взяло верх, он потряс своими цепями, как будто хотел их сбросить, но сделать это было нельзя.
Мэллит: Забрать Мэллит и уйти. Слова иногда вихрем врывались в сознание, перемешивая мысли и безропотную готовность подчиниться тому ужасу, что ждет за воротами. Но кто она такая, чтобы уйти сейчас. Чтобы оставить Принца здесь одного. Недостойная точно знала, что ему не выжить в одиночестве и что ее долг защищать первородного что бы ни случилось. Гогани опасалась поднимать взгляд. Застывшее выражение ужаса могло заставить Первородного принять неправильное решение, а она не должна этого допустить. Не должна допустить гибели принца и того, кого он называет другом. А она... Она спасет их. Только эта мысль помогала сейчас держаться. С каждой секундой ужас накатывал все сильнее. Ледяными щупальцами он сжимал сердце, выворачивал внутренности и. в буквальном смысле пригвождал к земле. Даже если бы гогани и хотела, то все равно не могла бы двинуться с алтаря. То, то, что зверь просыпается девушка не услышала, а скорее почувствовала. Алтарь под ней мелко завибрировал, отдаваясь глухим рокотом. Сердце окончательно ушло куда-то в пятки и, Мэллит, не удержавшись, вскрикнула. Опомнившись через мгновение, девушка закрыла рот рукой, закусывая кожу на тыльной стороне кисти и отвернулась. Ни Первородный, ни его друг не должны были видеть, что она вот вот потеряет сознание от первозданного ужаса. Она должна быть сильной. Еще несколько минут и все закончится. Принц будет спасен и сможет занять свое место на троне. Блистательный повелитель молний будет рядом с ним. А она... Мэллит постаралась не думать о будущем. Хотелось закричать, увести отсюда Альдо, упасть перед ним на колени и умолять его о защите, но гогани знала, что ни когда в жизни не поступит так. Любимый может положиться на нее.
Бледный Гиацинт: Зверь Раканов был именно таким, как представлял его себе каждый из оставшейся у скалы троицы. Он был для каждого своим. Когда дрожа открылись ворота в скале, так что сверху посыпались сперва мелкие, а потом и крупные камни, и каменные створки распахнулись, каждый увидел Зверя по-своему. Общим было то, что про Зверя знали все: четыре извивающихся шеи на "птичьем" теле с крыльями, у оснований которых росли щупальца спрута, и лошадиными черной и белой, и двумя кабаньими – золотой и серебряной головами. Зверь дал возможность каждому "насладиться" его видом и величиной, а потом приблизил одну из голов к Роберу. Черная лошадиная морда только на мгновение обратилась в злобную крысиную с оскаленными острыми зубами, и заметить это мог только Иноходец, и только на долю секунды, а потом голова "забрала" его сознание, погрузив в тьму без всяких видений, так что Робер упал на камни словно замертво. Затем Зверь уставился на Альдо четырьмя парами одинаково блестящих черных и выпуклых глаз, напоминающих большие бусины. Он заставил его смотреть на себя, гипнотизируя, вводя в транс, пока глаза самого Альдо не начали отливать лиловым. Когда принц поднялся на ноги, звякнув не отстегнутыми цепями, Зверь исчез. Он не ушел обратно в пещеру за ворота, а просто растворился в воздухе. Мэллит могла видеть это, как и вставшего во весь рост Альдо, глаза которого приобрели необычный цвет. Саму девушку Зверь не съел и казалось, вообще не обратил на нее внимания.
Мэллит: Девушка не видела, как створки ворот медленно отворились, выпуская затхлый воздух подземелья. но она не могла не почувствовать зверя. распространяющего вокруг себя ауру ночных кошмаров. Мэллит беззвучно всхлипнула. на мгновение теряя сознание. Очнулась девушка уже на холодном камне алтаря. Самого падения гогани не помнила, как не помнила и его причины. Прошло не больше нескольких секунд, но рядом уже лежал Повелитель Молний, а чудовище нависло над ее любимым, буквально сверля взглядом Альдо. Девушка хотела закричать, но дыхание перехватило и она смогла только беззвучно раскрыть рот. Ужас, охвативший все ее существо не давал пошевелиться, не давал закричать или сказать хотя бы слово. Она, словно прикованная, сидела на алтаре не в силах ничего сделать или как-то повлиять на происходящее. "Нет... Нет! Первородный не должен пострадать... Не он..." Мэллит протянула вперед руку и тут же все закончилось. Зверь исчез, словно его и не было, а она сама смогла сделать вдох и почувствовать, как слезы горячим потоком катятся по щекам. Альдо стоял на том же месте, где и был в момент безмолвной схватки со зверем. Только глаза его отражали странное сияние. Как глаза побежденного им зверя. - Глупая, глупая недостойная дочь своего народа... - Мэллит тихо всхлипывала, вытирая слезы тыльной стороной ладони. "Первородный говорил, что все будет хорошо, а недостойная была непочтительна и не верила ему" - Глупая... "Она не поверила Любимому и не достойна его взгляда..." Гогани закрыла лицо ладонями, силясь прекратить рыдания. - Недостойная должна уйти... Она больше не может находиться рядом с Первородным... - сдавленно прошептала девушка в сомкнутые руки.
Альдо Ракан: Наконец-то, по земле прошла долгожданная дрожь, и затряслись каменные ворота. Альдо так ждал этого, чтобы доказать всем свою силу и мощь, проявить все, что было дано ему при рождении, все способности, таланты, всю власть, которой владел истинный Ракан. Хотя и страшно было тоже, но в этом нельзя было признаваться никому, даже себе. Принц и не стал, только посмотрел на Робера, как тут же из скалы вывалил Зверь. - Действительно, не Мупа, - пробормотал Альдо. Он пытался шутить, но на самом деле ему было не до шуток. Зверь был огромным и в чем-то завораживающим. Нет, Альдо не сомневался, что он ему подчинится, и все-таки... засомневался в последний момент, когда большие головы на извилистых шеях к нему потянулись. А дальше он не видел, как рядом упал Робер, не заметил этого. В его видении Робер не упал, а стоял рядом и улыбался, пока сам принц командовал Зверем. Зверь слушался, не ел никого, сидел смирно, а Робер улыбался, и это продолжалось долго. Даже Мэллит, эта глупая куничка на алтаре, тоже поверила. Почему-то смотреть на нее было как-то больно, и Альдо отворачивался, хотя и не понимал, почему, он ведь подчинил Зверя Раканов и не дал ее в обиду. Наяву Альдо резко встал. Загремели цепи, но они не мешали ему подойти к алтарю и потянуться к Мэллит. Принц не говорил ничего, не отвечал девушке. Только обнял ее за плечики и подтащил к себе, а там, не смотря на возможное сопротивление, начал целовать. Грубы были его ласки, и он не давал ей сойти с алтаря.
Мэллит: Должна уйти. Боль от этой мысли отразилась на влажном от слез лице. Неужели она никогда больше его не увидит? Подбежать, обнять, прижаться... Но что-то заставляло оставаться на месте. Мысли путались. Робер не поднимался, и гогани не понимала. что с ним. Она знала только одно. Первородный победил. Он подчинил зверя и теперь может считаться правителем. Он защитил и ее и своего друга, а теперь шел к ней. Недостойной даже взгляда Принца. Мэллит торопливо поднялась, вытирая глаза тыльной стороной ладони и судорожно всхлипывая, стараясь успокоиться. Любимый терпеть не мог ее слез и мэллит старалась сделать все, чтобы не доставлять ему неудобств. - Первородный победил зверя. Первородный истинно является правителем Гальтары... - с дрожью в голосе прошептала она. потянувшись к Альдо. Все попытки гогани спрыгнуть с алтаря были остановлены. но сопротивляться Мэллит и не думала. Напротив, она прикрыла глаза, полностью и без остатка отдаваясь Любимому. Не смотря на боль и неприятные ощущения, которые он причинял своими ласками. - Первородный причиняет боль недостойной... - только один раз нерешительно прошептала гогани, когда Альдо особенно резко задрал ей голову, покрывая буквально ломая все ее попытки к сопротивлению. Фраза так и не была закончена. Принц накрыл жестким, почти жестоким поцелуем губы, заставляя замолчать, а Мэллит подчинилась ему не требуя объяснений.
Альдо Ракан: Альдо целовал Мэллит и не давал ей вырваться. На ее слова о том, что он делает ей больно, принц почти не обратил внимания. Даже наоборот, сжал объятия сильнее, чтобы она не соскользнула с алтаря.почему-то было очень важно удерживать ее на нем. Альдо стянул с Мэллит одежду и уложил ее на спину на твердый камень алтаря. На то, что рядом на земле лежит бездыханный Робер, он не обращал никакого внимания. Сейчас принц собирался овладеть девушкой, не смотря ни на что. Полностью раздеться ему мешали цепи, и он только стянул с себя штаны вниз и снял рубашку, а потом своим горячим сильным телом навалился на Мэллит. Альдо так торопился взять ее, что совсем не заботился о комфорте девушки. Он только целовал ее и накрывал руками маленькую грудь, но перед тем, как войти между разведенных коленгоганни, принц вдруг поднял голову и произнес несколько слов на древнегальтарском. Вряд ли он сам понимал их значение.
Мэллит: Гогани сдавлено пискнула в объятиях. На мгновение ей показалось, что с ее любимым произошло что-то ужасное, но Мэллит тут же отринула от себя эту мысль. Он не хочет, чтобы она уходила. Не хочет отпускать Недостойную. От этой мысли становилось тепло на душе и девушка в ответ на его ласки только прижалась к Альдо, предлагая себя. Сопротивляться она даже не пыталась. Напротив, сама развязала шнуровку у горла, давая возможность спустить с плеч рубашку. То. что они находятся на улице, там, где ее может увидеть любой невовремя появившийся путник сейчас почему-то не смущало. Сейчас Мэллит вообще мало что могло бы смутить. Девушка почти не осознавала окружающей реальности. Ее словно заволокло туманом. Гогани делала то, что хотел от нее Первородный. И только когда над ухом громом прозвучал чужой резкий и забытый язык, встрепенулась, словно внезапно просыпаясь. Реальность накатила на нее со всей мощью внезапно обрушившегося цунами. Девушка выставила перед собой ладошки. пытаясь одновременно закрыться не дать Принцу приблизиться. Такой Альдо пугал девушку. Он был не тем, кого она так любила и за кого решилась отдать свою жизнь. Не тем и одновременно собой. - Пожалуйста, не здесь... - тоненько попросила она. В интонациях сквозили мольа и нарастающая паника, прикрытая долей стыда. - Здесь могут увидеть... - слова ни как не хотели выстраиваться в нужные комбинации и Мэллит говорила путано, постоянно сбиваясь и перескакивая с одного на другое. Щеки и уши гогани заливал румянец. Она вспомнила о Робере, лежащем сейчас возле алтаря, который мог в любой момент прийти в себя и, одной рукой продолжая упираться в грудь Альдо, другой, попыталась судорожно нащупать на алтаре собственную рубашку.
Альдо Ракан: Принц остановился, но ненадолго. Он не собирался отпускать девушку, но успокоить ее попробовал. - Никто не увидит, - сказал Альдо и погладил Мэллит по медным волосам одной рукой, другой он ее крепко держал, чтобы она не соскочила с камня. - Никто сюда не придет, не бойся. Робер... Он просто спит. Он не проснется. Не бойся, не думай об этом, - повторил принц, - Я же победил Зверя, неужели ты теперь не согласна быть моей? Альдо не только говорил, но и действовал. Он прижимал гоганни к камню всем своим весом, и ее робкие попытки освободиться были тщетны. - Я же тебе нравлюсь. Разве нет? - спросил принц и вошел в девушку на этих словах торопливо и резко, не обращая внимания на ее боль. А потом стал двигаться быстрыми и резкими толчками между ее ног.
Мэллит: - Не увидит - шепотом повторила гогани. Она опять ошиблась. Это был Ее Альдо. Ее. кто бы что ни говорил и она хотела принадлежать только ему. Быть рядом со своим Принцем. Вместе с любимым. - Да, Недостойная дочь своего народа мечтает остаться с победителем... - губы шевельнулись, но Мэллит так и не поняла, сказала она эти слова вслух или только подумала. Прикосновения Принца стали более нежными, хотя он и не позволял ей даже шевельнуться, вынуждая девушку оставаться на алтаре. Впрочем, о том, что это алтарь, Мэллит снова забыла. Какая теперь была разница в том, где они находились, если Любимый пообещал, что ни кто их не увидит и не придет. Если он хотел ее прямо тут. Мэллит, как послушная женщина должна была дать Любимому то, что он хотел. - Недостойная любит... - договорить ей не дал резкий толчок. Девушка вскрикнула, кусая губы и пытаясь убедить себя что так надо. Что все девушки рано или поздно должны отдаться. На глаза навернулись слезы, но Мэллит постаралась улыбнуться, обнимая Принца и прижимаясь к нему.
Альдо Ракан: Альдо держал руки Мэллит раскинутыми и прижимал их к алтарю, хотя она и не сопротивлялась. Он как будто сильно торопился, нависал над девушкой, но не замечал ее слез. Слов Мэллит принц уже не слышал, просто спешил закончить начатое. Скалы, песок, врата, из которых выходил Зверь, все это плыло в подернутых лиловой поволокой глазах. Наконец, Альдо застонал от удовольствия и отпустил руки Мэллит, почти выпрямился и запрокинул голову, завершая акт. Лицо его почти незримо изменилось, с ног сами собой спали кандалы и цепи.
Робер Эпинэ: - Не грозит, - словно эхом отозвался Эпинэ и усмехнулся и вновь смотря на горизонт. Но улыбка сползла с его губ едва земля под его ногами задрожала. Он резко обернулся, ища взглядом друга, но вместо этого увидел то, чего больше всего боялся. Зверь выходил к ним под шум падающих камней, величественный как само время. Будь на месте Робера кто-то другой, то конечно бы отпустил шутку о том, что у Раканов были странные пристрастия к животным. Но на его месте был только он сам. Иноходец не боялся за себя. В Сагранне он окончательно убедился в том, что не нравится той, что выбирает кому уходить. Вместо него уходят те, кто дорог и любим, и вместе с ними от него отрывают частичку души. Они уходят, а он остается. Теперь он вновь боялся за Альдо, слепо верующего в свою звезду и за девушку, что владела сердцем Повелителя Молний. Их он уже не видел, а видел лишь приближающегося зверя, вокруг которого так и мельтешили крысы. Ожившая древность черной лошадиной головой тянулась к Иноходцу. Старые предания и сказки оживали на глазах. Он моргнул и перед ним уже не лошадиная морда, а крысиная. - Лэйе Астрапэ! – пробормотал он, тряхнув головой не хуже коня, однако в следующее мгновение перед ним вновь был лошадиный нос и все потонуло во мраке. Время словно обратилось в вечность, а тьма окутывала его точно пледом. Когда Эпинэ открыл глаза, то ему показалось, что он лишь снова моргнул, но он лежал на земле, которая уже не тряслась. Первым делом он взглянул туда где был алтарь. Какое-то непонятное существо нависало над гоганни и ухмылялось крысиной мордой, но в следующее мгновение он уже видел не крысу, а своего друга, который уже был без цепей. - Альдо! – крикнул Иноходец, вскакивая на ноги и хватаясь шпагу, но не вытаскивая ее из ножен.
Мэллит: Девушка не плакала, только кусала губы в моменты, когда ее Любимый делал слишком больно. Ни о какой нежности она уже не помышляла, как и не сопротивлялась. Прикоснуться к себе Принц не дал. Прижимая руки к холодному шершавому камню. Мэллит закрыла глаза, даже не пытаясь понять что происходит и почему Альдо так себя ведет. Откуда-то изнутри пришло убеждение. Жертва состоялась. Но что это за жертва, что она оставила здесь, на алтаре в Гальтаре, гогани не представляла. Еще несколько минут и все было кончено. Альдо глухо зарычал, отпуская ее, но не давая подняться с камня. Где-то рядом раздался выкрик Повелителя, а саму меллит словно что-то подбросило. Девушка дернулась, нашарила на камне рубаху и потянула ее к себе, поднимаясь на алтаре и прикрываясь тонким полотном. Промежность болела так, что девушка с трудом могла свести бедра. Стараясь не смотреть на Робера, Мэллит, пунцовая от стыда, натянула на себя рубаху, стараясь не морщиться от боли, возникающей при любом движении. - Первородный теперь свободен? - шепотом произнесла она, глядя на упавшие кандалы. - У Первородного получилось освободиться...
Альдо Ракан: Альдо провел ладонью по лицу, как будто стирал с себя вместе с испариной последнее видение Зверя, а потом резко обернулся на крик Робера. - А? - рассеянно переспросил он у друга, и тут услышал шепот Мэллит и округлившимися глазами посмотрел на нее, растерзанную на алтаре, и дрогнувшими руками поправил пояс собственных штанов. - К...куничка, - проговорил Альдо, уставился на измазанный кровью алтарь и искусанные губы девушки, - Разрубленный змей... Что здесь было? Принц пошатнулся на месте и схватился за край алтаря, и тут же с удивлением заметил, что оков на нем больше нет. Раскрытые цепи, как беззубые змеи валялись рядом.
Робер Эпинэ: Шпага холодила ладонь, напоминая о том, что всё происходит наяву. А может он всё таки спит? Ведь бывает же такое, что во сне чувствуешь так, будто и не спишь вовсе. Иноходец тряхнул головой, но страшное видение не исчезло. Робер слышал растерянный возглас друга, но не мог оторвать взгляда от бедной девушки, потому и не видел, что оковы пали. Он даже и не подумал о том, как друг оказался возле гоганни, он был просто зол на него и на себя. Рука в последний раз сжала эфес шпаги и выпустила ее. Эпинэ размашистым шагом направился к Мэллит и едва достигнув ее остановился. Робер снял с себя плаща и накинул его на плечи девушки, которая должно быть застыла на этой глыбе. Иноходец посмотрел на Альдо и наконец, заметил, что оков больше нет и устыдился. Может это вовсе и не сюзерен был возле гоганни? Кто знает, что ему могло почудиться, ведь пригрезился же оживший Зверь, со снующими рядом мышами. - Свободен значит, - выдохнул Иноходец, устало улыбнувшись, - нужно искать выход, - сказал он, скрещивая руки на груди и пытаясь понять, куда им идти. Все эти невиданные доселе путешествия, возвращали веру в чудо, но и пугали. Сюзерен мечтает обрести силу предков. И вот сейчас бы она была кстати. Кто знает, может быть одного его желания было бы достаточно? Но к чему мечтать о несбыточном? Герцог нахмурился, в упор глядя в скалу и пытаясь поймать вертевшуюся на уме мысль, которую он никак не мог поймать. «Лэйе Астрапэ! Как же я хочу, наконец отсюда убраться!» - в сердцах подумал Иноходец, мечтая увидеть что угодно, хоть елки Сакаци, лишь бы не это место. Вдали загремело и гул начал быстро нарастать. Одна вспышка озарила небо, внезапно ставшее мрачным, и вслед за ней раздался грохот. Иноходец не верил своим глазам. Молния расколола скалу, образовав аккуратный проход. Это могло быть что угодно, но Робер чувствовал, что им нужно туда и только туда. Что его тянуло, он пока не мог объясить, но нужно было идти. - Нам сюда, - уверенно сказал Эпинэ, - кивнув на разлом. Он на всякий случай проверил, как ножнах ходит шпага и направился туда, куда вела его интуиция.
Мэллит: - В-все в порядке, Первородный... - девушку слегка знобило под тонким полотном и плащ Робера стал спасением. - Ничего не случилось. Мэллит не решалась посмотреть в глаза ни одному, ни второму мужчине. Стыдясь за произошедшее девушка медленно поднялась, кутаясь в наброшенную на плечи теплую ткань. - Первородный победил зверя, - едва слышно выдохнула она, сама еще толком не понимая, что произошло, хотя из всех троих она была единственной, кто наиболее полно воспринимал ситуацию. - Первородный доказал свое право... - Мэллит облизала губы, понимая. что ее больше ни кто не слушает. Робер осматривал стены, в поисках выхода, любимый, казалось, вообще был слегка ошарашен происходящим. Далекий грохот и гул застал врасплох. Мэллит тихо сдавленно вскрикнула, напуганная происходящим, и сделала шаг к Альдо в поисках защиты. Дальняя скала треснула. Теперь это было видно. И Повелитель предлагал идти туда. Точнее не просто предлагал, а направился, не ожидая пока его друг придет в себя. Мэллит не могла поступать так же необдуманно и девушка с тревогой в золотистых глазах, смотрела на своего принца, ожидая его решения.
Альдо Ракан: Альдо, конечно, понял все, но сейчас он был слишком взбудоражен, чтобы осознать до конца, что произошло. Тут опять все затрясло, и Робер стал звать за собой, в разлом, который появился в скале. - Это что, путь домой? - крикнул Альдо, - Самое время вернуться. Он ошалело посмотрел на Мэллит, которая говорила про побежденного Звря и право первородства, и схватил ее за руку. - Да, я все доказал, - крикнул он снова, - Вы слышите, гальтарские люди? Гальтара - моя, я ее повелитель! Зверь поклонился мне! - добавил он, хотя этого не помнил, - А теперь, пожалуй, пора вернуться. Ведь я смогу теперь попасть сюда, когда захочу. Я многое теперь смогу, я доказал! - Альдо рассмеялся и дернул Мэллит за руку, - Пойдем скорее, Робер ждет. Мы еще сюда явимся... И не только сюда. Принц понял, что девушка слишком слаба, чтобы идти быстро, но и бросать ее не стал. Он просто подхватил ее на плечо и побежал с ней в расщелину. Эпизод завершен
полная версия страницы