Форум » Оллария, королевский дворец » "Печаль королевы", 21 Осенних Молний, 398 к.С. » Ответить
"Печаль королевы", 21 Осенних Молний, 398 к.С.
Бледный Гиацинт: Действующие лица: Катарина Оллар Эстебан Колиньяр
Ответов - 9
Бледный Гиацинт: Дверь в приемную королевы была прикрыта неплотно, и находясь неподалеку можно было услышать обрывки разговора, который, впрочем, уже заканчивался. Был слышен огорченный голосок королевы, а через какое-то время из приемной вышел кансильер с досадным и раздраженным выражением лица. Гвардейцы королевской охраны выпустили его из дверей и снова замерли двумя бесстрастными статуями.
Эстебан Колиньяр: По унылому коридору, вызывающе контрастируя счастливой улыбкой с траурным убранством дворца, шагал неисчислимых достоинств, но удручающе младых лет человек. Которого завистливый обывательский глаз мог сдуру принять за пьяного, но он не был пьян. Он был уже два часа, как беззаветно влюблён в королеву. - И с тех пор я сам не свой, Я теперь навеки твой... - пело его сердце голосом раннего Веннена, а на душе, где ещё утром лютовала зима, звенела стужа и выли волки, теперь царила весна и росли подснежники. Если бы его сейчас кто-то резко остановил и суровым басом строго спросил – что он здесь делает, молодой человек бы не сразу нашёл, что ответить. Потому что его вели сами ноги, а может быть даже – сердце. Таким образом, он миновал ещё один коридор и две анфилады, когда услышал хрустальный переливчатый голосок, который мог принадлежать только Ей. И пошёл на него, не обратив никакого внимания ни на вздорного старикашку, ни на грозных гвардейцев, попытавшихся заступить ему путь. - Я по поручению капитана королевской охраны, - не глядя, бросил он им. И прошёл. Потому что любовь не ведает преград. И всё побеждает. И, возможно, отчасти немножечко оттого, что он уже часа два, как стал оруженосцем этого самого капитана.
Катарина Оллар: За заслоном из гвардейцев и первой пройденной дверью грузная придворная дама поднялась и спросила у Эстебана его имя и цель визита, после чего провела его к королеве. Катарина стояла, отвернувшись к окну. Когда в приемную кто-то вошел, она тревожно обернулась. Но когда увидела вошедших, тревога ушла с ее лица, видимо, она боялась, что вернулся тот, кто только что вышел из этой комнаты. Придворная дама сообщила, что Эстебан Колиньяр, оруженосец капитана королевской охраны Савиньяка, пришел по его поручению, чтобы передать что-то Ее Величеству. Королева печально кивнула, опуская глаза, и придворная дама, присев в реверансе, покинула приемную, оставляя юношу с его поручением внутри. Катарина подошла к своему креслу и опустилась в него. Зашуршал черный шелк юбок траурного платья. - Подойдите, - тихо проговорила она Эстебану, - Что вы имеете нам передать от капитана Савиньяка?
Эстебан Колиньяр: - Ваше Величество! – скажет он, преклонив колено, - Признаться, перспектива служить при дворе меня не прельщала, но всё изменилось, когда в зале появились вы – вся в печали и шелках, и в каком-то даже что ли сиянии. И с тех пор я слов нет, как восхищён и взволнован! - Признаться, вы тоже произвели на меня впечатление, - улыбнётся Она, плывя навстречу... - А вдруг – не улыбнётся? И вовсе даже не произвёл? Или произвёл, да не то? Это был демон сомнения, которым ещё мгновенье назад даже не пахло. Он вальяжно расположился на задворках сознания и, мерзостно хихикнув, щёлкнул хвостом. - Признаться, вы тоже произвели на нас впечатление, - повторила Она, теперь уже восседая на троне и глядя на него сверху вниз, гадливо, как на давно дохлую крысу, - Вовек не забуду, как я, вся в печали и шелках, и в каком-то даже что ли сиянии явилась на церемонию, и все верноподданные засвидетельствовали мне своё почтение, а вы – нет. Ибо наглец и мужлан! И, дёрнув плечиком, отвернулась, давая понять, что аудиенция окончена. Колиньяр тряхнул головой и осовело уставился на пожилую в рюшах корову, сообщившую, что Её Величество готова его принять. И его небо обрушилось, и сердце оборвалось и, кажется, что-то случилось с ногами. Потому что в приёмную их пришлось буквально – волочь. Трона там, к счастью, не обнаружилось, но в остальном всё оправдывало наихудшие опасения: невыразимо прекрасная королева была явно не расположена. - Прошу прощения, Ваше Величество, но мы... то есть я, - шагнув вперёд, начал Эстебан, неожиданно обнаруживший у себя заикание и все симптомы болотной лихорадки, - пришёл сюда самовольно. Чтобы... принести свои извинения и сказать, что тогда, на церемонии, я не поклонился не из неуважения к вам, а потому что был э-э... ужасно вами очарован. - Ужасно вами очарован?! Вот это завернул! – ухохатывались на задворках сознания, - Поздравляю, парень - теперь Она думает, что ты ещё и кретин!
Катарина Оллар: - На церемонии? - тихо повторила Катарина, поднимая глаза на юношу. Ее мысли были явно посвящены не Эстебану, стоящему перед ней, а его предшественнику, который недавно покинул приемную, и были они тревожны и печальны, что отражалось в ее взгляде, но королева довольно быстро совладала с собой, хотя вид ее остался тем же. - Ах, вы про утреннюю церемонию, - сказала она, - Мы принимаем ваши извинения... И раз уж вы пришли сюда самовольно, то у нас к вам есть просьба. Катарина нервно сжала шелковый платочек в руке на этих словах.
Эстебан Колиньяр: - Всё, что угодно, Ваше Величество! – горячо заверил Эстебан, хотя что-то с задворок сознания подсказывало, что попросят его выйти вон и впредь подобными глупостями Её Величество не тревожить.
Катарина Оллар: - Не уходите сразу, - проговорила Катарина, - побудьте здесь еще немного, мы вас просим... я прошу. Она посмотрела на Эстебана печальным и измученным взглядом. - Не удивляйтесь, - добавила королева, - Ваша искренность... я увидела и поняла ее еще там, в зале для церемоний, во время присяги. Именно в тот момент, когда все поклонились, а вы стояли и смотрели... на меня. Оставшись вдовой, я чувствую себя беззащитной, - Катарина подняла бледную руку с кажущимся слишком массивным вдовьим браслетом на ней, чтобы поправить прядь волос, - поэтому, общество человека, который нашел в себе силы и смелость прийти и сказать мне то, что вы сказали, способно меня успокоить и придать уверенность в том, что преданные короне люди еще остались в Талиге... Еще около двух минут у нас есть, - тихо произнесла она, снова взглянув на Эстебана глазами загнанной лани.
Эстебан Колиньяр: Гнусный демон, подавившись собственным хохотом, разлетелся на разноцветную мишуру. - Для меня это высочайшая честь, - сказал Эстебан, приосанясь. И исто поклялся защищать свою королеву - от кого угодно и когда потребуется, даже ценой собственной жизни. А она почти улыбнулась и даже, кажется, назвала его милым. А потом, возможно, говорила что-то ещё, но после "милого" рыцарь уже ничего не слышал, угодив в чарующий омут бездонных голубых глаз. И не заметил, как прошло две минуты. И не запомнил, как уходил, потому что мысленно продолжал оставаться с ней. Даже когда овладевшая дворцом лицемерная скорбь, почуяв где-то на краю паутины трепет искренней радости, пригнала по его душу злющего Савиньяка.
Катарина Оллар: Катарина проводила Эстебана печальным взглядом и легкой улыбкой, которую вызвали мысли о его выходке с поручением ради того, чтобы увидеть королеву ближе и говорить с ней. В "клане" Колиньяров теперь появился юноша, который в случае чего, встанет за нее горой. Во всяком случае, в первое время, пока романтический настрой застит ему глаза... Катарина томно вздохнула, юноша и правда был очень милым, и таким искренним, что для него не хотелось создавать какие-либо неприятности, вольно или невольно. Но они все равно последуют, как следовали практически для всех, кто посещал садик в аббатстве для встреч с королевой, или, набравшись смелости, как Эстебан только что, входил в двери ее приемной. Эпизод завершен
полная версия страницы